— О господи! — я еще туже завязал полотенце вокруг бедер. — Не слишком ли рано для таких развлечений? — и налил себе кофе.

— Это пятисотмильная гонка в Поконо. Пленки я получила только вчера.

Я глотнул кофе. Черный и безвкусный, как и в любом отеле.

— Тебе уже не терпится? — спросил я, саркастически улыбнувшись.

Синди не отреагировала, жадно вслушиваясь в рев моторов, гуляющий от динамика к динамику.

— Это Марк Донахью. Слышишь, как его пытается достать другая машина?

Не отвечая, я закурил. Прислушался. Она не ошиблась. В динамиках ревели два двигателя. Вот их рев слился.

— Это Джек Леонард! Вот он поравнялся с Марком!

Обходит его! Марк чуть сбавил скорость, входя в поворот, и Джек этим воспользовался. Слушай! Марио также приблизился к ним.

Зазвонил телефон. Я снял трубку.

— Слушаю! — крикнул я в микрофон.

— Что это за шум? — проревел Номер Один. — Что у тебя там делается?

— Убери звук, — я глянул на Синди.

Она подняла с простыни блок дистанционного управления, рев моторов стих.

— Так лучше? — спросил я Номера Один.

— Кто это с тобой?

— Синди. Мой водитель-испытатель.

— Что она там делает? Гоняет в «формуле-1» по твоей спальне?

Я рассмеялся.

— Попали в самую точку.

— Прошло уже три дня, а ты мне не звонишь.

Я вспомнил предупреждение Алисии о миссис Крэддок.

— Мне нечего вам сказать.

— Чем же ты тогда занимаешься? — фыркнул он. — Проверяешь со своим водителем-испытателем прочность кровати?

— Вы не могли бы позвонить мне из города? — осторожно спросил я.

— Это еще зачем? — недовольно пробурчал он. — Ты же знаешь, я терпеть не могу Палм-Бич.

— Так надежнее.

Номер Один засопел в трубку.

— Ты имеешь в виду миссис Крэддок?

— Да.

— Мне известно ее побочное занятие. Кроме того, она сейчас уехала за продуктами. Ты можешь говорить.

— Если вы знаете, что она шпионит за вами, почему не выгоните ее?

— Потому что она — лучшая секретарша и домоправительница из тех, что были у меня. И поверь мне, хорошей домоправительницы нынче не сыскать, — он хохотнул. — А благодаря деньгам, которые платит ей мой внук, она знает, что другой столь же высокооплачиваемой работы ей не найти, и старается изо всех сил.

— Но в результате Лорен в курсе всех ваших дел. Что в этом хорошего?

Он вновь хохотнул.

— Он узнает далеко не все, а лишь то, что я дозволяю ему узнать. Так что в итоге все довольны. К примеру, она уехала до нашего разговора. Ты понимаешь, что я имею в виду?

— Понимаю, — вздохнул я. Действительно, он все рассчитывал на шаг дальше остальных. Говорили, что такое приходит с годами, так что в девяносто четыре он мог дать фору каждому из нас.

Он выслушал все, что мне удалось выяснить за два дня. Не вымолвил и слова после того, как я закончил.

— Вы меня слышите? — спросил я, подумав, не прервалась ли связь.

— Слышу, — эхом отозвался Номер Один. — Мой внук так хочет взять надо мной вверх, что весь горит от нетерпения.

Теперь пришла очередь помолчать и мне.

В голосе его впервые за годы нашего знакомства послышалось смирение.

— Молодым свойственна торопливость. Ему бы немного обождать. До понедельника остается совсем ничего.

— За шесть дней многое может случиться.

— Я попросил Робертса вернуть право голоса фонду.

И даже не пойду на судебное заседание.

— Почему? Уверены в своем поражении?

— Не охальничай со мной, молодой человек, — рявкнул он, голос его вновь наполнился силой. — Не потому, что я обречен на проигрыш. Просто в данной ситуации это самое верное решение. Фонд слишком важен, чтобы использовать его как разменную монету.

Я воздержался от комментариев.

— Кроме того, это всего лишь бой местного значения.

Главное сражение состоится на совещании держателей акций во вторник утром. Там мы или победим или проиграем. Туда я приду обязательно, — он коротко рассмеялся. — Разумеется, мой внук полагает, что победа у него в кармане, иначе не стал бы он собирать держателей акций на следующий день после судебного слушания.

— Он потерял голос Алисии. Возможно, нам удастся перетянуть на свою сторону и других.

— Они не будут руководствоваться теми причинами, что она. Наш единственный шанс — связать его с Симпсоном. Даже попечители фонда не останутся на стороне президента, пытающегося пустить под откос свою компанию.

— Начало уже положено. Мы знаем, что у них есть общие дела.

— Тут все зависит от тебя. Как ты понимаешь, в Палм-Бич я тебе ничем не помогу.

— Постараюсь. Я помню, что вы сказали мне перед отъездом.