– Алло?

– Где стол?

– Стол? – Человек, нахмурившись, поднес к сигарете зажигалку и затянулся. – Вместе с другими присланными вещами, разумеется.

– Ошибаешься. – Голос был тихий и холодный. – Я сам был в магазине.

– Он должен быть там. – Человек был близок к панике. – Джессика его, наверное, еще не распаковала.

– Возможно. Выясни это немедленно. Мне нужен стол и его содержимое к среде. Повисла недолгая пауза.

– А какова расплата, ты понимаешь. Поторопись.

Джессика проснулась с мыслями о Слейде. В неспешное воскресное утро она вспоминала об очень странной субботе, большую часть которой провела вместе со Слейдом. «Человек настроения», – подумала она, с удовольствием потягиваясь. Ей было в его обществе то хорошо, то неприятно. Вдруг ее охватывало желание, самое что ни есть плотское. «Нет, это не совсем точно», – поправилась она, но только потому, что мысль об этом ей откровенно не нравилась.

Была в нем какая-то отстраненность. Ей хотелось вызвать его на откровенность, хотя бы немного. Накануне вечером она прилагала к этому большие усилия, но напрасно. Это был не тот человек, что спешит открыть душу первому встречному. Да и склонности к сплетням она у него не заметила. Он представлял странное сочетание непосредственности и отчужденности.

Он ей не льстил, но Джессика была уверена, что небезразлична ему. Нет, это не игра ее воображения, это физическое влечение у него к ней и у нее к нему. Но он, надо признать, все время начеку. Она еще не встречала мужчины, который был бы с нею настороже. Его темные глаза так ясно говорили: держись подальше. На расстоянии. Ей очень хотелось пробиться сквозь это недоверие, но каковы могут быть последствия? Джессика любила рисковать, но всегда думала о последствиях. «И в этом случае, – размышляла она, – все против риска».

Достаточно будет осторожной дружбы, пришла она к заключению. Это очень мило, а все сверх того от лукавого. Встав, она взяла халат и направилась в душ.

Но, наверное, было бы приятно прикосновение этих жестких губ. Только один раз.

Слейд уже сидел внизу, в библиотеке. Он поднялся еще на рассвете – полный мыслей о ней. Что за дурацкий импульс заставил его вчера пригласить ее в кино? Опрокинув в себя четвертую чашку кофе, Слейд зажег сигарету. Господи боже, его задача совсем не требует назначать этой женщине свидания. Он отодвинул от себя стопку книг. Но этот низкий мелодичный смех, эти мягкие светлые волосы. Да и не только. Дело прежде всего в ней самой. Она обладала, наверное, всеми качествами, которые он всегда желал видеть в женщине, – доброе сердце, щедрость, ум. И эта кипучая, почти первобытная сексуальность, которая таится внутри. Он ее чувствует. Но если он будет и дальше думать о ней в том же духе, то все пропало. Даже сейчас он пытается как-то выгородить ее из дела.

Слейд затянулся, и взгляд его стал жестким. Он защитит ее, если будет нужно. Но и не остановится перед разоблачением. Он полицейский – слуга закона. И все же среди смешанного запаха кожи и табачного дыма ему чудится слабый, исходящий от нее аромат.

Избежав докучливых приставаний кухарки, желавшей обязательно устроить ей обильный завтрак, Джессика быстро выпила чашку кофе.

– А где Дэвид? – окликнула она Бетси, вооруженную тряпкой и бутылкой с жидкостью для чистки серебра.

– Гуляет по берегу, – пробурчала та и добавила:

– Но ему лучше. Воздух ему только на пользу.

– Возьму жакет и пойду проверю.

– Ну, вряд ли удастся, если он вас раскусит.

– Бетси! – Джессика притворилась оскорбленной. – Я не так глупа.

Домоправительница фыркнула, но в этот момент прозвенел колокольчик.

– Ничего, ничего. – Джессика махнула Бетси рукой. – Я открою, – и бросилась к двери.

– Майкл! – Она радостно обвила руками его шею. – Как хорошо, что ты уже вернулся.

Слейд вошел в холл как раз в тот момент, когда Джессика целовала Майкла. Раздался ее низкий, обещающий смех, и она прижалась щекой к щеке худощавого темноволосого мужчины с правильными чертами лица и светло-зелеными глазами. «Это Майкл Адамс», – решил Слейд, подавив желание схватить его за шиворот, оттащить от Джессики и хорошенько встряхнуть. Слейд заметил, как блеснул бриллиант на мизинце Майкла, когда он погладил Джессику по голове. «Мягкие руки и искусственный загар», – отметил Слейд про себя.

– Я скучал по тебе, дорогая. – Майкл немного отстранился, чтобы с улыбкой взглянуть ей в лицо.

Джессика снова рассмеялась и дотронулась до его щеки, а потом высвободилась из кольца его рук.

– Ну, я слишком хорошо тебя знаю, Майкл, чтобы предполагать, будто ты, такой занятой и.., все прочее, можешь о ком-нибудь скучать. Сколько разбитых сердец ты оставил в Европе?

– Я их никогда не разбиваю, – заявил Майкл, прежде чем снова легко коснуться ее губ, – и я действительно скучал по тебе.

– Входи и все-все мне расскажи, – приказала она, беря его под руку. – Груз, что ты прислал, как всегда, чудесный. Я уже продала…

О, здравствуй, Слейд.

Джессика увидела его сразу же, как повернулась. Взгляд, быстрый, властный, уперся прямо ей в лицо, и потребовалась вся сила воли, чтобы не вздрогнуть. Что было в этом взгляде? Требование? Вопрос? Она смущенно кивнула Слейду. Что он от нее хочет? И почему она готова все отдать, даже не спрашивая, что именно ему нужно?

– Джессика. – На его лице мелькнула слабая улыбка.