Монах был почти так же быстр, как и Ренни.

– Я вырву вам глотки, вы, двое!
– визжал он.
– Я сорву ваши головы с плеч!

Два бандита тут же оставили Пат, грубо швырнув ее на землю. Одному из них удалось выхватить из-под полы автоматический пистолет, выбросивший язычок пламени чуть ли не в самое лицо Ренни.

Но у бандита не было времени как следует прицелиться. Пули пропороли полотно шатра Хадиса. Два "бедуина" со стонами упали ничком. Удар кулака Ренни был куда эффективнее, чем выстрел из огнестрельного оружия.

Когда один из бандитов грохнулся на землю, голова его как-то странно подвернулась, как будто он был тряпичной куклой. Редко Ренни бил человека, вкладывая в удар всю свою огромную силу. И не позвоночнику бандита было устоять против такого удара. Гангстер дернулся и остался лежать неподвижно.

Длинная рука Монаха обвила одного из бандитов, напавших на Пат. Какая-то кость хрустнула, как будто переломили сухую палку. Бандит упал на песок, пуская изо рта кровавые пузыри. Похожий на детский голос Монаха издал яростный клич обитателя джунглей.

Огромный химик выбрал себе двух ближайших бедуинов. Хотя арабы и были ошеломлены, они молниеносно выхватили длинные кинжалы. Оба бедуина напали одновременно, но они не учли обезьяньей ловкости Монаха.

Один из кинжалов рассек его волосатую щеку, но через секунду головы бедуинов с треском столкнулись под руками обезьяноподобного химика, а их кинжалы упали на землю. Монах схватил кинжалы и вихрем помчался к большому шатру.

Ренни поддерживал Пат Сэвидж своей мощной рукой.

– Зишахам бисм эр Расуль!
– раздалась отрывистая команда Хадиса.

– Баллах! Баллах!
– отозвалось полсотни голосов.

Темные лица окружили четверку соратников Дока.

Бедуины держались теперь на почтительном расстоянии, но дюжина или больше вытащили ружья, наставив их на друзей Дока.

Хадис прыгнул к Ренни и Пат Сэвидж.

Тяжелый кривой ятаган заиграл смертоносным блеском над головой нубийца. Лицо его озарилось жаждой крови.

Ренни прижал к себе Пат. Даже его огромные кулаки были бессильны против свистящего клинка.

Хэм и Джонни стояли теперь под дулами ружей, прижатых к их телам. По малейшему знаку нубийца эти люди убьют их. Ренни вдруг нырнул вниз на манер футболиста. Ятаган со свистом рассек воздух.

Но тут прозвучал низкий властный голос. Это был Вайти Джейно. Он говорил по-арабски.

– Хватит, Хадис!
– раздалась команда.
– Всеведущий приказал оставить этих людей в живых! Никто из противящихся его. воле не может избежать его гнева!

Хадис опустил ятаган и торопливо попятился назад.

Но Ренни и Монах остались придавленными к земле массой обрушившихся на них людей. Вайти Джейно спас им только жизнь.

Монах стонал и извивался, пытаясь избавиться от ремней, которыми были скручены за спиной его руки.

– Черт побери!
– жаловался он.
– Чем больше я стараюсь освободиться от них, тем туже они затягиваются!

– Гром и молния!
– рычал Ренни.
– Как вы думаете, долго еще эти черные дьяволы собираются оставлять нас в этих штуках? У меня онемело все тело, начиная с шеи!

– Боюсь, что дракой с ними мы ничего не добьемся, - рассудительно заметил Хэм.

Он и Джонни были привязаны друг к другу. Не удовлетворив свое желание пролить их кровь на песок пустыни, Хадис использовал приспособление, быстро утолившее его кровожадную душу.

Все четверо были крепко-накрепко привязаны спинами к столбам, глубоко вбитым в песок. Южное солнце палило их жарким зноем. Лица напоминали цветом вареных раков. Даже густые, как мех, волосы Монаха не могли защитить его уродливую физиономию от прямых солнечных лучей.

Добавляя последний легкий штрих к пытке, Хадис приказал туго обмотать им руки ремнями из верблюжьей кожи. Кожу только что содрали, и она была еще сырой. Солнце высушивало ремни, и они, высыхая, становились короче, стягивая руки пленников все туже и туже.

Благодушно настроенный Вайти Джейно даже не думал мешать Хадису приятно проводить время. Казалось, главарь шайки из Нью-Йорка был заинтересован лишь в том, чтобы в соответствии с повелением таинственного Всеведущего сохранить жизнь искателям приключений.

Вайти сидел, скрестив ноги, в тени черного шатра и занимался своим любимым времяпрепровождением, за которым туземцы-бедуины следили с некоторым суеверным страхом. Вероятно, он привез с собой кое-какие запасы, так как все время подбрасывал в воздух зерна воздушной кукурузы, ловил их ртом и с хрустом перемалывал своими белыми зубами.