Свет огляделся. К проблеме безопасности относились серьезно все — в последнюю войну у многих чародеев при осаде варягами Ключгорода, Корелы и Борисова-на-Онеге погибли отцы и старшие братья. Поэтому желающих оказалось с избытком. После этого Кудеснику осталось только сделать выбор.

Когда заседание завершилось, Свет отправился на площадь Первого Поклона — отсюда традиционно начиналась для паломников, прибывших в столицу, дорога в Перынь, к Святилищу. На площади Первого Поклона стоял кумир Мокоши, а рядом с площадью размещалась Временная медицинская комиссия, проверяющая у паломников наличие справок о состоянии здоровья: святой волхвоват стремился обезопасить столицу и паломников от заразных болезней. Здесь же за определенную плату могли проверить здоровье те, кто не удосужился получить справку у своего местного врача. Больных сразу же изолировали и подвергали лечению. Среди членов медицинской комиссии работало немало щупачей: тут было идеальное место для выявления лазутчиков.

За квартал от площади карету Света остановил стражник: дальше движение экипажей запрещалось. Свет велел Петру дожидаться и отправился к площади пешком, обгоняя традиционно не спешащих и традиционно одетых в рубище паломников. Впрочем, одежду некоторых из них следовало бы называть каким-нибудь другим словом. Рубищем у этих богомольцев и не пахло — мешки с дырами для рук и головы были изготовлены из очень дорогой аглицкой ткани, а их обладателям явно не доставало золотых колец на перстах и жемчужных ожерелий вокруг шей.

На площади царила торжественная обстановка. Цепочка желающих отдать Первый Поклон медленно тянулась мимо двадцатипятиаршинного кумира богини судьбы и супруги Дажьбога. Паломники протягивали к Мокоши обнаженные руки и шептали молитву. Некоторые становились на колени и осеняли себя крестом. По-видимому, это были поменявшие веру христиане, в волнении забывшие, что перед ними не Иешуа. Впрочем, супружница Дажьбога принимала от людей любые знаки поклонения, и крестящихся не поправляли — лишь просили поспешить и не создавать у ног богини толпу. Саженей за пятьдесят до кумира стояла палатка, тут дежурные волхвы принимали от паломников принесенные богине дары.

Свет пересек площадь по краю и направился туда, где скрывались за углом отдавшие Первый Поклон. У входа в здание Временной медицинской комиссии уже образовалась небольшая очередь: управляющему явно пора было привлекать к работе дополнительное количество врачей. Свет прошел к служебному входу, предъявил пропуск, попросил провести его в свободный кабинет и вызвать щупача Бондаря.

Ждать пришлось недолго.

Свет не встречался с Репней, кажется, уже лет пять и был слегка удивлен, обнаружив, что бывший соученик слегка полысел. Похоже, они встречались в последний раз несколько раньше, чем казалось Свету… Впрочем, внешность Репни лысина не портила. Наоборот, она придавала щупачу Бондарю величественности и импозантности: Репня и в сорок оставался Репней.

Поздоровались как всегда — прохладно. Свет из вежливости поинтересовался, как поживает семья Бондаря, и получил такой же вежливый ответ, что-де неплохо поживает, уже тринадцать лет, как развелись, а признаков Таланта у сына и посейчас не обнаружено. Сказав это, Репня бросил на Света быстрый взгляд и снова опустил глаза.

Свет сконфузился, но виду не показал.

Неудобно как получилось, подумал он. И похоже, голубок, я вам по-прежнему не нравлюсь…

Но говорить ничего не стал: все, что могло быть сказано об их взаимоотношениях, было сказано давно. Еще четверть века назад.

Бондарь тоже молчал, знакомо покусывая нижнюю губу. Пауза затягивалась.

— Что за девицу вы обнаружили, щупач? — не выдержал наконец Свет. — Чем она так интересна, что потребовался я?

Разумеется, Репня уловил сарказм. Но сдержался, лишь судорожно вздохнул. А потом сказал:

— Девица и в самом деле интересная — и на внешность, и, так сказать, на внутренность.

— Внешность меня не интересует.

— Знаю! — Репня фыркнул, однако колкости себе не позволил. — На то вы и муж-волшебник… В общем, аура у нее потрясающей силы, забивала находящихся рядом. Такую ауру наши щупачи должны были обнаружить у нее еще в раннем детстве, и пройти мимо школы колдуний она никак не могла.

— Но прошла?

— Но прошла… Поэтому я сразу обратил на нее внимание. Справки у нее не было, и я спросил, почему она ее не получила. А она заявила, что не знает… якобы ничего не помнит! — Репня сделал многозначительную паузу.

— И вы сразу подумали о заклятии на амнезию, — сказал Свет.

— Столь мощная аура не очень-то согласуется с возможностью подобного заклятия, — возразил Репня. — Но дальше — больше… Медицинское освидетельствование показало, что обнаруженная девица либо замужняя женщина, либо блудит. — Репня снова сделал многозначительную паузу.

— Ага, — сказал Свет. — А значит, заклятие на амнезию тут же становится возможным, потому что ее аура является результатом наведенного заклинания, и стало быть девицу использовали как прикрытие при медицинском освидетельствовании, в результате чего мы проспали лазутчика.

— Вряд ли я бы даже с таким прикрытием проспал ауру другого волшебника, — сказал Репня. В глазах его заметались странные искры.

— Вы стали самоуверенным. — Свет неодобрительно покачал головой. — Кто из нас может сказать что-либо определенное о возможностях Таланта…