— Как поживаешь, малышка? — спросил Джиро, просунув голову в палату Джиллиан.

Она была одета в больничную пижаму и сидела, выпрямившись, на своей койке, глядя прямо перед собой на пустую стену. Но, услышав его голос, она повернулась к нему и улыбнулась.

Поначалу, когда он только начал работать с ней, Джиро опасался, что она может что-то заподозрить. Ее состояние делало ее более чувствительной к таким вещам, и он боялся, что она может почувствовать тайные помыслы в его интересе к ней. Однако, как выяснилось, реакция Джиллиан была совершенно противоположной — она, казалось, искренне полюбила его.

Джиро составил свою собственную теорию, объясняющую ее отношение. Его буквально завораживали те исследования, которые проводили Церберы в области человеческой биотики; он с нетерпением ждал результатов действия на Джиллиан их последних препаратов. Как следствие, он всегда приходил к ней в приподнятом настроении. Он подозревал, что она чувствовала его эмоции и радостное волнение, что делало ее более открытой и отзывчивой с ним, в отличие от остальных лаборантов.

— Неплохо ты тут устроилась, — сказал он, войдя внутрь и остановившись рядом с ее кроватью.

— Я хочу обратно в свою комнату, — ответила она своим обычным безразличным голосом.

Он внимательно изучал ее, пристально следя за возможными изменениями в поведении. Никаких видимых проявлений беспокойства, про себя отметил он.

— Тебе пока нельзя возвращаться в свою комнату, — вслух сказал он. — Мы еще пытаемся выяснить, что с тобой случилось в столовой. И я в том числе.

Когда на прошлой неделе Грейсон дал ему тот пузырек с неизвестной жидкостью, у него появилось ощущение, что должно произойти нечто значительное. Он не мог этого объяснить, но каким-то образом он знал, что они совершат прорыв. Они хотели провести с Джиллиан некий эксперимент, но он не ожидал такой быстрой реакции… и такой сильной.

Он нисколько не сомневался, что неожиданный выброс силы девочки связан с загадочным препаратом Церберов. К сожалению, этот невероятный успех стал помехой в эксперименте. Предполагалось, что сегодня Джиро даст ей еще одну дозу лекарства, но он не мог делать ей укол прямо здесь. Слишком много народа, слишком много камер наблюдения.

— Ненавижу эту комнату, — доложила ему Джиллиан.

— Не хочешь немного прогуляться? — предложил он, хватаясь за подвернувшуюся возможность увести ее из крыла изолятора куда-нибудь, где было меньше посторонних глаз. — Мы могли бы пойти в атриум.

Несколько долгих секунд она обдумывала его предложение, потом один раз утвердительно кивнула.

— Одевайся, — сказал он ей, — а я пока скажу сестре, куда мы идем.

Выйдя из палаты, он подошел к столу в приемной. Дежурная медсестра была ему знакома — он видел ее пару раз на станции, но имени не знал. Однако это не помешало ему немного пофлиртовать с ней, когда он приходил и отмечался в первый раз.

— Уже уходите? — спросила она, ослепительно улыбаясь. Она была невысокого роста, с темной кожей и круглым, миловидным лицом.

— Мы с Джиллиан собираемся прогуляться в атриуме. Ей будет лучше, если она немного отдохнет от палаты.

Медсестра слегка нахмурилась, сморщив нос.

— Не думаю, что нам позволено выпускать ее отсюда, — извиняющимся тоном сказала она.

— Обещаю привести ее обратно в целости, когда закончу, — пошутил он, сияя своей самой обворожительной улыбкой.

Ее лицо разгладилось, но она все еще выглядела неуверенной.

— Хенделу это может не понравиться.

— Хендел ведет себя как чересчур заботливая мамаша, — с усмешкой проговорил он. — Кроме того, я приведу ее обратно еще до того, как кто-нибудь что-нибудь узнает.

— Я не хочу неприятностей. — Она колебалась, оставалось ее только немного подтолкнуть.

Он протянул ладонь и успокаивающе похлопал ее по руке.

— Не беспокойтесь, мы с Хенделом хорошие друзья. Я не дам вас ему в обиду, — хитро подмигнув ей, сказал он.

После короткого раздумья она сдалась и протянула ему карточку Джиллиан.

— Только не очень долго, — предупредила она, когда он ставил свою подпись.

Передав обратно карточку, он одарил медсестру еще одной улыбкой и повернулся к палате. Джиллиан тихо стояла на пороге, пристально разглядывая их.

— Пора идти, — сказал Джиро, и она послушно зашагала рядом с ним.

Кали не удивилась, обнаружив дверь кабинета Хендела закрытой. Она могла только догадываться, через что ему пришлось пройти за последние 24 часа.

— Открыть дверь, — услышала она его голос в ответ на стук. Увидев ее, он жестом велел ей заходить и сразу же произнес, — закрыть дверь.

В кабинете Хендела царил беспорядок, но это было обычным делом. Он ненавидел бумажную работу, и документы быстро скапливались в целые горы. На его столе всегда возвышалась кипа печатных отчетов, а на полу рядом лежало еще несколько пачек. Наверху высоких металлических шкафов у задней стены кабинета лежали всевозможные бланки, запросы и прошения, требующие подписи или просто ожидающие сортировки.