Царь и атабек находились на заседании дарбази. Рассказ купца, побывавшего в стане монголов, был важен для всех членов совета, поэтому Шио ввели прямо в зал.

Он рассказал все, что видел и слышал, что испытал в монгольском плену.

— Монголы так жестоки и коварны, что ум человеческий не в силах постичь всего, что они творят. Владыки мусульманского мира трепещут в страхе перед ними, и нет никого на Востоке, кто мог бы противиться им. Сейчас их до того все боятся, что один монгол может выехать на большую дорогу грабить и убивать людей и никто ему не окажет сопротивления, хотя бы десять всадников оказалось против него одного. Послушайте, что я вам расскажу: как-то монгол остановил идущего по дороге путника. Но у него не оказалось с собой ни меча, ни лука, ни даже простого ножа. «Стань на колени и положи голову на этот камень, — сказал монгол путнику, — и ни шагу с этого места, пока я не вернусь!» Путник преклонил колена у дороги, а монгол пошел за мечом. Вернувшись, он нашел свою жертву на том же месте, в том же положении. Монгол поднял меч и отрубил несчастному голову.

— Какова численность монгольского войска, стоящего у наших границ? — спросил царь.

— В том стане, где был я, два тумена — двадцать тысяч, но дальше, возможно, есть еще несколько туменов. Ведут их два полководца — Джебе и Субудай, преданные Чингисхану. Они неутомимые наездники и отважные воины. Субудай похож на бывшего телохранителя нашего царя, на Лухуми: он одноглазый и хромой. Я даже с первого взгляда принял его за царского телохранителя.

Царь опустил голову, искоса взглянул на атабека. Насмешливая улыбка скользнула по лицу Мхаргрдзели. Лаша стал расспрашивать о цели появления монголов у грузинских границ.

Шио подробно рассказал о намерениях монголов.

— Субудай говорит, будто они хотят пройти через Дарубандские ворота и идти походом на кипчаков и русских.

Шио сообщил о том, что приключилось с Тихоном.

Дарбази поручил Шио передать киевскому князю и половецкому хану завещание Тихона и повести переговоры с ними о заключении союза против общего врага. Шио снабдили соответствующими посланиями от грузинского царя.

Совет утвердился во мнении, что поход на Грузию и дальнейшее продвижение на север через Дарубандские ворота монголы отложат до весны.

Но монгольские военачальники двинули на Грузию войска внезапно, в зимнюю стужу и бездорожье.

Георгий Лаша получил предупреждение от монголов:

Мысль о сдаче без боя на милость вероломного и беспощадного врага никому не пришла в голову. Рассчитывать на помощь соседей не приходилось, и было решено выступить против монгольских орд с имеющимся шестидесятитысячным войском.

Рассказ Шио Кацитаисдзе на тайном заседании дарбази просочился в народ и породил самые различные толки.

— Бывший царский телохранитель, одноглазый Лухуми, оказывается, жив. Он бежал из Грузии, сделался монгольским военачальником и теперь ведет на Грузию вражеские войска, чтобы отомстить царю, — рассказывали друг другу воины.

Военачальники старались опровергнуть этот слух, говорили, что Лухуми давно умер. Но набранные в войско крестьяне не хотели верить им и стояли на своем.

Монголы находились на расстоянии однодневного перехода от грузинского войска, раскинувшего стан в долине Куры. Наутро предстояло большое сражение, и воинам надо было как следует отдохнуть, чтобы встретить врага во всеоружии.

Царь поужинал и рано ушел спать в свой шатер.

Светало… Небо заволокло рваными черно-багровыми тучами.

Военачальники уже поднялись. Грузинский стан просыпался, слышались звуки труб и барабанов. Шли последние приготовления к сражению.

Военачальники пригласили царя на сторожевую башню посмотреть на вражеский лагерь.

Над Хунанской долиной поднимался бледный рассвет. Бескрайнее заснеженное поле, словно саранчой, было покрыто монгольским войском. Между Гачиани и Бердуджи до самого горизонта двигались бесчисленные черные тени; кое-где еще дымили затухавшие костры.

Тишина нависла над безбрежным, словно море, вражеским станом.

Долго смотрели царь и военачальники на монгольские войска, сохраняя мрачное молчание.

— Много их, — вздохнул царь.

— Их больше, чем песчинок в море и звезд на небе, — подтвердил Мхаргрдзели.

Царь вернулся в крепость и созвал военный совет.

На совете все в один голос отметили, что враг многочислен и силен.

Иванэ Мхаргрдзели, Варам Гагели и эристави эретский были за то, чтобы немедленно начать наступление. Они говорили, что грузинские войска находятся в лучшем положении, и советовали не давать передышку врагу, изнуренному долгим переходом.