– Процесс идет нормально, - сказал он.

Все умолкли.

Стрелки на циферблатах, кривые на экранах осциллографов докладывали, что все идет как надо. Никто не смотрел на них; они фиксировали данные для истории. Если бы что-нибудь отклонилось от нормы, - автоматический контролер немедленно доложил бы.

Вынужденное бездействие казалось невыносимо томительным. Столько напряженной работы в течение многих лет было вложено в подготовку этого момента - и вот они сидят и смотрят картину на экране на положении простых зрителей.

– Да, - сказал Забелин, чтобы нарушить молчание.
– Когда-то наш предок грелся у костра, поворачиваясь к огню стынущим боком. А сегодня мы беремся за земную ось и собираемся повернуть матушку Землю к Солнцу той ее стороной, которая, по нашему мнению, больше нуждается в тепле.

Манташев молчал. Конечно, замысел грандиозен. Ответственность, которую взяли на себя авторы проекта, и смелость человечества стоили одна другой.

Шли минуты и часы...

– Ну, вот и все, - почти разочарованно произнес один из собравшихся, откидываясь в кресле.
– Вот так и будем сидеть пять суток.

Но тут один из приборов неожиданно произнес, отчетливо выговаривая каждое слово:

– Материк сдвинулся с места!

Можно было и не глядеть на другие приборы, на разные голоса подавшие сигналы тревоги. Даже простой глаз видел, что гора, изрыгающая пламенный язык, медленно уходит вместе с каньоном и ледяным плато из поля зрения.

– Верните ее!
– крикнул кто-то, не выдержав.

Манташев тронул рукоятку. Гора остановилась. Потом двинулась назад и заняла прежнее место.

– Нет, не на экране, а в действительности, - потребовал тот же голос. В нем прозвучали нервические нотки.

– Мы можем только выключить двигатель, - спокойно сказал Забелин.

Манташев взглянул на красный зрачок на пульте.

– Доложите обстановку, - потребовал он, склонившись к микрофону под зрачком.

Особый сверхприбор, наблюдающий за работой всех прочих приборов, обобщающий их показания и делающий логические выводы, тотчас же сообщил:

– Оторвался кусок материка и движется под влиянием силы отдачи двигателя.

– Решение?

– Нет данных. Нужны измерения оторвавшейся части.

– Выключить двигатель мы можем, - все еще спокойно сказал Забелин.
– Но вопрос: стоит ли?

– Ответ мы должны получить быстро, - озабоченно произнес Манташев. Иначе...
– он умолк.

4

Зрелищу нельзя было отказать в красоте. Чуть подсвеченная изнутри модель планеты с нежно-голубыми океанами и золотистыми материками вращалась в такт с ходом суток. Вокруг макушки Земли ползали жуки - то зеленые, то красные, меняя цвет при подходе к черте. Многие жуки, даже не приближаясь к запретной линии, заранее изменяли курс.

– Вы, собственно, зачем сюда явились?
– спросил Свиридов.
– Ваша математическая завеса действует как надо.

Седовласый человек с нервным лицом выглядел смущенным.

– А если какой-нибудь тупой автомат?
– озабоченно произнес он.

– В тупости автоматов их сила, - возразил Свиридов.
– Они не знают неповиновения.

– Но какая-нибудь отказавшая деталь...

– В аварийных устройствах все детали повышенной надежности. Наиболее ответственные дублируются. Вы позабыли азы Контроля безопасности? Я не узнаю вас. Что с вами?

Чернов вздохнул.

– Сам не знаю. Мне все кажется, что может произойти какой-нибудь нелепый случай. Один самолет с неисправной антенной, и...

– Самолеты с неисправными антеннами не выпускаются в рейс. У них не запускаются моторы. Вы же знаете. Если в оборудовании хоть малейшая неисправность, стартовый автомат не срабатывает.

– Неисправности могут появиться в полете!

– Тогда срабатывает посадочный автомат. И это вы тоже знаете.

– А если...

– Хватит ваших "если", - рассердился Свиридов.
– Для чего, по-вашему, мы сидим здесь? Чтобы обезопасить эти "если" и чтобы вы были спокойны. Вы и Контроль безопасности.

– Но один случай всегда может выпасть... Я должен допустить его просто как математик...

– Теория вероятностей на вашей стороне. На нашей стороне - техника, Свиридов кивнул на стеклянную стену, за которой стояли две аварийные машины в полной готовности к вылету.
– Восемь аварийно-спасательных станций подкарауливают этот ваш математический случай. Вы успокоились, дорогой друг? Вам нужно просто отдохнуть...

– Можно я посижу с вами? Сам не знаю, что со мной. Всего несколько часов назад я был совершенно спокоен. А сейчас...