— Совершенно верно. И только на одну-единственную неделю. Большего срока вам не выдержать. Ровно одну неделю при поддержке всех муниципальных служб вы будете оберегать город от различного рода неприятностей.

— Почему только город, а не всю страну, не весь земной шар? Давайте поднимем планку выше, а?

— Не ерничайте, Вилли. Вы сами, должно быть, догадываетесь, почему. Вспомните пример с фокусирующей линзой. Чем больше площади вы попытаетесь охватить, тем вернее сгорите от немыслимого жара. Само собой, никаких норм в данной области никто еще не разработал. Мы, если можно так выразиться, — пионеры-первопроходцы, однако не следует излишне рисковать. Мы предпочитаем не спешить, и отличие наших доноров от обычных обывателей позволяет экспериментировать без особых потерь.

— Отличие?

— Да, конечно! Опасность, которую зачастую мы все не замечаем по рассеянности, всегда готов встретить лицом к лицу наш подопечный. Кстати сказать, это далеко не случайные люди. Как правило, мы подбираем людей с надлежащей биографией, с надлежащей закалкой. Это немаловажное условие успеха, так как работа их сродни работе каскадера. Но главное — это то, что физически и морально они готовы к жестокой борьбе, и там, где рядовых граждан караулит катастрофа, граничащая с гибелью, донор обычно отделывается легким испугом.

— Однако очень уж просто вы это произносите — «легким испугом».

— Так оно и есть. Если вы убеждены в неизбежности атаки, вы заранее сгруппируетесь, избрав оптимальный способ защиты. К тому же — вы отнюдь не семилетний ребенок и не дряхлая полуслепая старушка. Не забывайте: приступая к работе донора, вы защищаете и их. В данном случае трудности могут быть самыми незначительными. Многие из них вы попросту не заметите. К примеру, тот же ребенок по невнимательности попадает под машину, — в вашем случае это исключено. Старушка или старик спотыкается и, падая с лестницы, ломает себе шею. Ваши кости куда крепче, да и лестниц вы, по всей вероятности, будете избегать. Лестниц, подвалов, оживленных улиц и многого-многого другого.

— И все же тридцать процентов ваших подопечных погибают.

Рупперт развел руками.

— Это и есть тот непредвиденный риск, за который мы щедро платим. Мы стараемся помогать своим людям по мере сил, но основная сила — они сами.

— Стало быть, семь дней я должен держаться настороже, глядеть в оба и быть готовым к самому непредвиденному?

Рупперт кивнул.

— Но я еще не оправился от чертовых таблеток. Много ли я навоюю в таком состоянии?

— Об этом не стоит волноваться. Наши медики творят чудеса. Не думаете же вы, что служба ОПП посылает на улицы недееспособных доноров? Более других мы заинтересованы в вашем успехе, а значит, и в вашем здоровье. Вас снабдят всем необходимым — вплоть до специальной одежды и концентрированных продуктов питания. Вы получите рацию и всегда сможете связаться с дежурным службы.

— Объясните, что такое ОПП?

— Отдел профилактики происшествий. Наверное, не самая удачная аббревиатура, но в дальнейшем мы придумаем что-нибудь более звучное. А пока, в стадии эксперимента…

— Вы хотите сказать, что мы — единственный город, практикующий подобное донорство?

— Единственный город и единственная служба. Все держится в строжайшем секрете, и это понятно. Пока набирается статистика, разглашать данные опыта в каком-то смысле даже опасно. Поэтому с персонала службы берется специальная подписка. Кстати, дать обет молчания придется и вам.

— Пятьдесят тысяч за семь дней, — Виктор в сомнении покачал головой.

— Если вы полагаете, что это чересчур щедро, то вы ошибаетесь. Ко всему прочему мы даже согласны урегулировать все ваши проблемы с долгами. Работа стоит того, и поверьте мне — вам придется изрядно попыхтеть. С самого начала каверзные события посыплются на вас, как из рога изобилия. Не сомневаюсь, что вы с ними справитесь, и все-таки труд окажется не из легких. Семь дней, а далее вас сменит очередной донор.

— Мой долг в казино…

— Считайте, что он уже погашен.

Виктор сидел молча, Дик Рупперт почесывал указательным пальцем переносицу. Складывалось впечатление, что за время беседы с Виктором хозяин кабинета устал и мысленно подгоняет минуты, чтобы, расставшись с гостем, достать из холодильника очередную парочку бутылок и, сидя на излюбленном подоконнике, в одиночестве распить их.

— Я вам не верю, — тихо произнес Виктор. — Все это какой-то дурацкий фокус. Если бы вы дали мне более убедительное подтверждение…

Глядя на него, Рупперт внезапно откинулся на спинку кресла и хрипло рассмеялся. Хищный нос его стал еще более похожим на клюв. Впрочем, клекот гигантского ястреба длился недолго.

— Вас в самом деле не взять голыми руками! Могучий скепсис здорового интеллекта!.. Честное слово, я сразу понял, что мы сработаемся. Можете называть это профессиональным чутьем. — Лицо его вновь стало серьезным. — Хорошо, Вилли. Обычно никаких разъяснений мы не даем, но я попрошу доктора Борхеса сделать для вас исключение. Кое-что он вам, возможно, расскажет.