Сборник новелл
Прораб и Светлана
– Не пройти там, прораб!
– Нужно!
– Сопка вплотную к воде подходит!
– Нужно!
– Кедры в пять обхватов!
– Нужно!
Бульдозерист Жора Серегин тяжело облокотился на свежеструганый пихтовый стол и посмотрел поверх головы прораба в маленькое окошко, натертое солью, чтобы не замерзало. Прораб хотел даже из своей клетушки видеть, что происходило на строительной площадке.
Жора достал кисет и спросил:
– Бумага есть?
Прораб подвинул ему газетный лист. Серегин свернул козью ножку, закурил. Хмыкнул под нос и сказал:
– Упрямый ты, Виталь Николаич!
Прораб ответил ему улыбкой.
– Человек - что вареное яйцо. Всмятку сварен - чуть наклони, растечется. Вкрутую - хоть юлой юли, целым останется. Так?
– Так!
– Сегодня пробьешь дорогу?
– Не знаю. Там камень да лед.
– А ты не торопясь. Я тебе десять часов даю.
– Не знаю, - снова повторил Серегин.
– Ну, будь здоров!
Бульдозерист ушел. Прораб посмотрел в окно. Путеукладчик, размахивая своей стальной шеей, осторожно опускал на мерзлую насыпь заиндевевшие на морозе рельсы.
Зазвонил телефон. Прораб снял трубку и спросил коротко:
– Ну?
Звонили из города, из управления строительством железной дороги.
– Лесосеку найди хоть из-под земли!
– Лес гнилой.
– Нужно!
– Снег рыхлый, к хорошему лесу на бульдозерах не пробьешься.
– Нужно!
– Людей мало, все на укладке пути!
Линия была забита шумами, и прорабу приходилось орать, чтобы его услыхали в городе.
– Нужно! Точка! Выполняй!
Над тайгой рождалось утро. Прораб стал на лыжи и пошел в тайгу. Лыжня петляла вдоль по выемке, потом поднималась на Томь и здесь около проруби исчезала.
– Здоров, прораб!
– закричал Андрей Васильевич, лесничий. Он шел наперерез, через реку.
– Здоров, ель да палка!
– Что свет вчера пережгли?
– Ну...
– Техники тоже мне!
– Вы сами виноваты. Провели свет, а вы давай плитки жечь. Совесть-то в людях есть?
– Какая в людях совесть!
– засмеялся лесничий и спросил: - Ружье-то зачем взял?
– А медведь?
– Стрелять умеешь?
– Кидай шапку.
– Так и дурак сумеет! А ты в шапку на голове попади.
– Что я тебе, Уленшпигель, что ли?
– У того другая фамилия, кто шапку на голове простреливал, - подумав, ответил лесничий и спросил: - Библиотеку скоро построишь?
– Тебя все равно не пущу. Махрой продымишь.
– Гордый стал, как из палатки в дом переехал! Махры испугался?
Лесничий засмеялся, но прораб уже не слыхал, что тот говорил. Подул ветер и залепил уши мокрым холодом. Начинался буран. Прораб посмотрел на восток, раздумывая, стоит ли идти. Покачал головой и пошел.
Небо, только полчаса как ставшее светлым, снова потемнело, пригнулось к земле.
Прораб торопился подняться на сопку до того, как буран разыграется по-настоящему. Он обернулся и посмотрел на поселок: ничего не было видно, все потонуло в снежной пелене. Прораб уходил все выше в сопки. И чем дальше уходил он, тем тише становился ветер, но небо и здесь было низкое и нахмуренное.
Только к полудню прораб нашел хорошую лесосеку, расположенную на пологом склоне сопки, километрах в десяти от поселка. Здесь он решил отдохнуть. Развел костер, обогрел руки, достал из кармана колбасу и, нанизав ее на прутик, сунул в огонь.
Потом разломил кусок мерзлого хлеба и начал обедать, перебрасывая шипящую, обуглившуюся колбаску с руки на руку. Костер уходил все глубже в снег, словно ведро в колодец. Буран стихал, небо светлело. Прораб закидал костер снегом и через час был у себя в комнате. Его ждали.
– Как быть с насыпью, прораб? Экскаваторщик Антон Силин говорит, что около Синего лога грунт топкий, летом развезет, рельсы смоет.
– Он что, сквозь землю видит?
– Кто его знает! У него глаз соболий, с искрой.
Прораб усмехнулся:
– Тогда пошли!
Он вернулся от экскаваторщиков, когда начинало темнеть. В комнате было жарко натоплено. Ветер швырял в окна пригоршни снега, и слышалось, как за стеклом будто кто-то водил горячим утюгом по мокрой тряпке. Прораб усмехнулся, подумав о том, как давно он не гладил своих брюк. На коленях они вспузырились, словно у старика. Прораб потрогал колени, усмехнулся и включил свет.