Однако нашим грандиозным планам на выходные сбыться было не суждено. Их постигла судьба наполеоновских.

Когда наша дружная компания – впереди Кейт, а мы, как истинные джентльмены, следом, – вошла в вестибюль гостиницы, я от самых дверей засек пятерку типов, скучившихся у пресловутой пальмы и, судя по всему, усиленно кого-то дожидавшихся. При виде нашей троицы типы оживились и чуть ли не бегом ринулись нам навстречу. Портье нигде видно не было – спрятался, крыса.

– По-моему, – прошептал я Щербакову, – мы скоро узнаем очень много нового.

Щербаков удивленно глянул на меня, но спросить уже ничего не успел.

– Господа Тщербаков и Заброуцки?

«Вот сволочи, – подумал я, – даже мою фамилию умудрились исковеркать».

– Да. Это мы.

– Вам придется проехать с нами, – заявил тип, стоящий впереди остальной группы. Про себя я окрестил его «капитаном».

Судя по тому, как выстроилась за его плечами оставшаяся гвардия, он действительно был среди них главным. Остальные так, мелочь, мальчики на побегушках, призванные маячить за спиной и «демонстрировать».

– Па-азвольте! – вклинилась слегка захмелевшая Кейт (на английском, но я в нем уже худо-бедно настропалился и понимал почти все. Что не понял, мне объяснили уже потом). – А вы кто такие? И на каком основании пристаете к иностранным подданным?

Внимание группы поддержки автоматически переключилось на нее. Один «капитан» продолжал фиксировать Сергея, но и он не удержался – стрельнул взглядом куда-то пониже юбки. Меня эти господа игнорировали чуть ли не подчеркнуто.

– Федеральное бюро расследований! – внушительно произнес «капитан» и сделал паузу, видимо, удивленный тем, что мы не падаем в обморок.

Надо же, как интересно! Не далее как три дня назад нас из этой конторы гнали в шею, а сегодня приглашают через ливрейных лакеев. То ли бюрократия в действии, то ли что-то тут нечисто.

Все это пронеслось у меня в голове за какой-то миг, по истечении которого я решил выйти на сцену.

– Извините, – я скорчил самую что ни на есть наивную рожу, на которую только был способен. – А документы у вас есть?

Как сказать по-аглицки «документики», я не знал, но постарался компенсировать это интонацией.

Вот теперь в обморок едва не свалился сам «капитан». Судя по всему, ему и в голову не могло прийти, что кто-то осмелится потребовать у него документы. А уж тем более – мальчишка, которого любой из его подручных соплей перешибет.

– В самом деле! – поддержала меня Кейт. – Предъявите ваше удостоверение. А заодно – ордер.

«Капитан» с ненавистью засопел, но извлек на свет божий запаянные в пластик картоночки и предъявил их почему-то Щербакову. Не знаю как Сергей, а я лично смог бы отличить, скажем, удостоверение военной полиции от интендантского пропуска. В американских же гражданских документах для меня что удостоверение агента ФБР, что врачебная карточка – все едино. Впрочем, даже если они и не те, за кого себя выдают, все равно вряд ли настолько ослы, чтобы засыпаться на такой ерунде.

– Должен заметить, что мы, как уже сказала госпожа Тернер, – граждане другого государства, – заявил Щербаков. – И без представителя нашего посольства никуда не поедем и никаких показаний давать не будем.

Услышав эту новость, «шестерки» за спиной «капитана» набычились и начали расползаться полукругом, намекая на свою готовность выступить очередным убеждающим элементом переговоров. Поскольку они так и не представились, как положено воспитанным людям, а различать их надо было, я решил обозвать их самостоятельно: «белобрысый», «матрос», «вышибала» и «кирпич».

– Я думаю, мы вполне можем поехать с ними, Сергей Александрович, – сказал я, продолжая улыбаться все той же идиотской ухмылкой. – В конце концов, это ведь наши коллеги, и мы приехали сюда именно затем, чтобы сотрудничать. Я думаю, что этот визит был бы для нас также весьма полезен.

В последнюю фразу я вложил столько душевного надрыва, что до Сергея начало доходить.

– А я считаю, – Кейт с «капитаном» старательно испепеляли друг друга взглядами, – вам не следует никуда ехать. Тем более что я до сих пор не увидела ничего похожего на ордер.