Шрифт:
– С подарком сегодня, Зинаида Васильевна!
– Можно узнать - с каким?
– Условие: в обморок не падать. Завещание найдено!
– Не может быть!!! Когда?
– Три дня назад.
– Рассказывайте же!
Чернобровин принялся подробно рассказывать историю своих мучений и успехов.
– Теперь вы сможете добавить в свою диссертацию пару интересных страниц!
– заключил старший лейтенант.
– Да, это вполне в стиле Завалишина. Он бросил свое завещание в будущее, как мореплаватель бросает в бушующее море запечатанную бутылку с вестью о себе, надеясь, что она доплывет до мира живых. И она доплыла... А Николай Бестужев - какой искусник! Ведь это действительно был замечательный художник. Но что же вы молчали три дня, бессовестный!
– Прошу извинить, Зинаида Васильевна! Нужно было кое-что уточнить. Оказалось, что бериллы являются ценнейшим сырьем для атомной техники, для постройки космических кораблей. Позавчера из Читы вылетели на вертолете разведывать месторождение. Я ждал результатов.
– Нашли?
– Нашли. Ничего не тронуто, там такая глухомань...
– Потом Чернобровин полушутя сказал
– А знаете, Зинаида Васильевна, пословицу "Нет худа без добра". Не было бы этой истории и лежало бы сокровище под спудом еще, кто знает сколько лет. И не сидели бы мы с вами сейчас рядом...
– Нет уж, оставьте! Так знаете до всего можно договориться: если бы не пробили мне голову...
Перестала смеяться и, посерьезнев, сказала тихо:
– Какой вы все-таки молодец! И какая у вас интересная, сложная и благородная работа...
И подарила взглядом, который Чернобровин не променял бы на все бериллы и изумруды в мире.
***
Прошло две недели. Полковник Максимов после очередного доклада Чернобровина - теперь уже капитана - вспомнил о музейном деле и, хитро прищурившись, сказал:
– Эх, Вадим Николаевич, вот вам кажется, что вы знаете все об этом деле. А ведь не все...
– Например, товарищ полковник?
– Каким образом дверь за Сухоруковым оказалась снова опечатанной?
– Верно, товарищ полковник. Сознаюсь, так и осталась для меня эта деталь загадочной. Факиры в Крутоярске не водятся, а помощника у Сухорослова не было. А вам известно, каким образом?
– Известно.
– Окажите, Ефим Антонович.
– Скажу. Только чур: разгадку за разгадку. Вы мне тоже на один вопрос ответите.
– Согласен.
– Ее запечатал снова... Кирюхин. Он мне сам признался. Увидел, что шпагат болтается, и ужаснулся. Как же: дважды в одну ночь проштрафился. Проглядел, как в музей залезли, - раз, и допустил, что печать сорванной оказалась, - два. Больше всего ответственности за последнее боялся печать, да еще милицейская. Приладил снова веревочку да еще большим пальцем прижал. А вы упустили эту деталь. А то бы новый великолепный отпечаток имели - с кирюхинского большого пальца. То-то было бы хлопот: ведь Кирюхин ни в каких картотеках не значится...
И еще интересная новость: Наставник сознался, что знает секрет завещания. Долго упирался, путал, потом видит - дело дрянь, сдался. Нашли они, действительно, там ключ к этому документу. Когда Наставник от Сухорослова узнал о содержимом папки, то приказал всю папку унести, чтобы ни одна душа не догадалась, что он именно портрет ищет. И вот предлагает самоуверенно, нагловато этак: "Могу открыть секрет. Не даром, конечно, а в обмен на смягчение моей участи. Сами не трудитесь искать, все равно не найдете!". Бизнесмен! Можете себе представить, какую физиономию он скорчил, когда генерал ответил ему: "Не надобно! Опоздали!".
Максимов ухмыльнулся, представив, вероятно, физиономию Наставника. После паузы спросил:
– А теперь вы, товарищ капитан, раскройте мне один секрет. Куда это вы все с цветами путешествуете? Подчеркиваю - вопрос неофициальный.
– Никакого секрета, Ефим Антонович. Ковальчук навещаю.
– Она еще в больнице?
– Завтра выписывается.
– Но дело-то кончено? Что же вы ее допросами донимаете?
– Максимов сделал удивленное лицо, но в морщинках у рта дрожал смех.
– Мы с ней теперь на другие темы беседуем.
– Поди, все о декабристах?
– И о декабристах тоже, Ефим Антонович...
– Ну, как говорится, дай бог.
– Спасибо!
– поблагодарил Чернобровин, перед которым неотступно, не тускнея, теплился ласковый взгляд больших серых глаз.
22 Шелихов Г.И. (1747-1795) - исследователь Русской Америки. Им, в частности, были заложены первые русские поселения на Аляске. На основе созданной Шелиховым купеческой компании позже была организована Российско-Американская компания.