Спустя какое-то время некоторые из участников первого посещения опять проходили тем же путем. Они решили навестить Учителя.

Стоя в дверях, они увидели, что на этот раз во дворе царила благопристойность, -- Учитель и все его ученики сидели в позе сосредоточения.

– - Это уже лучше, -- сказали одни, -- очевидно, наш урок пошел ему впрок.

– - Это прекрасно, -- сказали другие, -- в прошлый раз он просто испытывал нас.

– - Это слишком безрадостно, -- заявили третьи.
– - Такие постные рожи можно встретить на каждом углу.

Были и другие мнения, высказанные и невысказанные.

Когда медитация кончилась, мудрец опять отослал прочь всех пришедших.

Прошло много времени, и горстка ищущих возвратилась, чтобы услышать из уст мудреца объяснение предыдущих встреч.

Они предстали перед вратами и заглянули во двор. Учитель сидел там один, не пируя и не погружаясь в сосредоточение. Учеников не было видно.

– - Теперь, если хотите, можете узнать суть дела, -- сказал он, -- ибо работа завершена, и ученики распущены.

В первый ваш приход моя группа была слишком серьезна -- мне пришлось вносить коррективы. Во второй раз они были слишком беспечны -- и я также привносил коррективы.

Когда человек занят своим делом, он отнюдь не всегда разъясняет свое поведение случайным прохожим, какой бы огромный интерес они, по их собственному мнению, ни испыты-вали к этому делу. Когда событие происходит, главное -- чтобы оно развивалось правильно. А внешняя оценка имеет второстепенное значение.

МЕТОД ОБУЧЕНИЯ

Бахааддин сидел в окружении своих учеников, когда в зал собраний вошла группа его последователей.

Аль-Шах просил каждого из них сказать, зачем он пришел сюда.

Первый сказал: "Вы самый великий человек на свете".

– - Я дал ему лекарства, когда он был болен, и после этого он считает меня самым великим человеком на свете, -- пояснил аль-Шах.

Второй сказал: "После того, как вы позволили мне посетить вас, я зажил духовной жизнью".

– - Он мучился, не знал, что делать, и никто не хотел его выслушать. Я поговорил с ним, и последовавшие за этим ясность и спокойствие он называет духовной жизнью,-- пояснил аль-Шах.

Третий сказал: "Вы понимаете меня, и все, о чем я прошу, это дозволить мне присутствовать при ваших беседах, на благо моей души".

– - Ему нужно внимание, и он хочет, чтобы его замечали, пусть даже критикуя, -- пояснил аль-Шах.
– - Это он называет "благом для его души".

Четвертый сказал: "Я ходил от одного к другому, выполняя все то, чему они учили. Но лишь когда вы дали мне "вазифа", я реально почувствовал озарение в контакте с вами".

– - Упражнение, которое я дал этому человеку,-- пояснил аль-Шах,-- было придумано тут же и не имело никакого отношения к его "духовной жизни". Я должен был показать иллюзорность его представления о духовности, прежде чем стало возможным затронуть ту сторону этого человека, которая является действительно духовной, а не чувственной.

ПРЕЕМНИК

Сабит ибн аль-Мунаввар, выдающийся мистик, скончался, и община Балха осталась без Учителя. Тогда Бахааддин направил в Балх почитаемого аль-Сайара из Туркестана, чтобы он, хотя ему не было еще и сорока лет, стал наставником этой общины.

Когда аль-Сайар (да будет благословенно его сокровенное сознание!) прибыл в Балх и пришел в ханаку, он увидел халифа, окруженного учениками и направляющего всю жизнь общины.

Аль-Сайару выделили работу на кухне. Лишь один ученик признал в нем Преемника, но аль-Сайаяр просил его молчать об этом. "Здесь мы оба мелкого звания", -- сказал он.

Месяц спустя ханаку посетил Великий Шейх Хоросана. Про-ходя через кухню, он воскликнул: "Истинный Товарищ тут! А такие-сякие повсюду вокруг!"

Никто не понял этого замечания, пока не пришло письмо от ходжахана, в котором он обращался к аль-Сайару как к законному Преемнику.

С тех пор он пользовался огромным уважением. Азимзаде, ученик, узнавший Преемника, со временем стал главой общины.

ДРЕВНЕЙШИЕ УЧИТЕЛЯ

Бахааддин, мечтая, погрузился в далекое прошлое.

Он сказал группе новопришедших:

– - Я только что виделся и разговаривал с учителями глубо-чайшей древности, которых считают уже давно умершими.

Они спросили его: "Как же они выглядели?"