Оставил я Верону ненадолго,

Чтоб в Падуе с друзьями повидаться,

Особенно с моим любимым другом

Гортензио. Не это ль дом его?

Эй, Грумио, ну, стукни-ка разок.

Стукнуть, синьор? Кого стукнуть? Разве кто-нибудь обидел вашу милость?

Говорю тебе, плут, валяй на мою голову, стукни покрепче!

Стукнуть покрепче, синьор? Что вы, синьор! Да кто я такой, синьор, чтобы стукнуть вас покрепче?

Стучи в ворота, негодяй, в ворота,

Не то башку сверну тебе в два счета.

(в сторону)

Вот ведь пристал!

(Громко.)

А стукни первый я,

От вас потом мне не было б житья.

Так ты не стукнешь, нет?

Сейчас задам тебе я звону, плут,

Поверь, иначе запоешь ты тут.

(Треплет Грумио за уши.)

На помощь! На помощь! Мой хозяин спятил!

Стучи, когда велят, мошенник!

Входит Гортензио.

Что тут случилось? Как! Старина Грумио! Мой добрый друг Петруччо! Как вы там живете, в Вероне?

Явились драку вы разнять, приятель?

Con tutto il cuore ben trovato21 — очень кстати.

Alla nostra casa ben venuto, molto onorato signer mio Petruccio.22 Встань, Грумио. Сейчас мы разберемся.

Нет, синьор, тут латынью не отговоришься.23 Неужто уж и это не законный повод для меня отказаться от службы? Сами рассудите, синьор: он велел мне стукнуть его, да еще покрепче. Ну подобает ли слуге обходиться так со своим господином? Да ведь ему уже чуть не за тридцать два перевалило!

Когда бы стукнул я его сначала,

Так не моя бы голова трещала.

Ну и болван! — Любезный мой Гортензио,

Велел я олуху стучать в ворота,

Так ведь его и силой не заставишь!

Стучать в ворота! О господи! Да разве вы мне не говорили вот эти самые простые слова: «Эй ты, стукни, стукни покрепче, валяй на мою голову, стукни»? А теперь вдруг появились «ворота».

Прочь, негодяй, иль замолчи сейчас же!

Ну, полно. Я за Грумио ручаюсь;

Он старый, славный, преданный слуга.

Вы просто с ним не поняли друг друга.

Но, милый мой, какой счастливый ветер

К нам в Падую занес вас из Вероны?

Тот ветер, друг, что гонит молодежь

За опытом и счастьем на чужбину.

Скажу я вкратце, как мои дела:

Синьор Антонио, мой отец, скончался,

Я ж устремился в этот лабиринт,

Чтоб преуспеть и выгодно жениться.

Есть деньги в кошельке, добро есть дома, —

И я решил постранствовать по свету.

А что, Петруччо, если я тебе

Посватаю без долгих разговоров

Строптивую и злющую невесту?

Спасибо вряд ли скажешь за услугу;

Но поручусь я, что она богата,

Весьма богата. Впрочем, ты мне друг,

И убеждать тебя я не хочу.

Таким друзьям, как мы с тобой, Гортензио,

Не нужно лишних слов. И если знаешь

Богатую невесту мне под пару, —

А для меня основа в браке — деньги, —

То будь она страшней, чем смертный грех,

То будь она дурней жены Флорентия,24

Дряхлей Сивиллы25, злее и строптивей

Сократовой Ксантиппы26, даже хуже? —