У Кассандры радостно заблестели глаза:

— Да, мама!

— Ты будешь называть меня доньей Карлоттой и обращаться ко мне уважительно, слышишь, Кассандра.

— Да, мама!

— Я заеду за тобой в своей карете. Будь готова.

— О, я буду готова, мама! — заверила ее Кассандра. — Но сначала ты должна зайти в дом. Туда уже, наверное, вернулся кто-то, кого тебе захочется увидеть. По-моему, она уже дома…

Ее слова прервал вопль радости: Венд, ожидавшая возвращения своей молодой госпожи у окна, выскочила на улицу и бросилась к карете. Шарлотта спрыгнула на мостовую, и они обнялись со всем жаром настоящих подруг.

— Ходите в черном парике, а? — недовольно пробурчала Венд. — А что по этому поводу говорит мастер Том?

— Венд… Ах, Венд, это долгая история. Я сейчас не могу ее тебе рассказывать. Поедем со мной в гостиницу: мы сможем немного поговорить, пока я буду собираться на прием. А потом ты сможешь ночевать у меня в комнате на кушетке. Можно, Кассандра?

Кассандра кивнула. При виде этой встречи у нее на глаза навернулись слезы. Она провожала взглядом карету, пока она не скрылась за углом, а потом вернулась в дом, чтобы немного подкрепиться, переодеться и обдумать все события этого дня, которые так резко изменили ее жизнь. Сегодня она приобрела мать! А завтра принц Дамино исчезнет из ее жизни, и она сможет решать, как ей поступать дальше.

Кассандра надела великолепное платье из кремового итальянского шелка, которое блестело и переливалось золотыми нитями шитья. Платье туго обтягивало ее упругую грудь и тонкую талию, а его удивительно пышные юбки ниспадали до пола. И все это было покрыто тончайшей кремовой тканью, горевшей стразами. Она украсила ими и свои пышные светлые волосы — и, конечно, надела бриллиантовое ожерелье. Выглядела Кассандра ошеломляюще прекрасной.

— Я вижу, вы куда-то собрались, — заметил Лидс Бирмингем, который вошел с улицы как раз в тот момент, когда Кассандра спускалась вниз по лестнице.

— Да. На прием в честь англичанина, лорда Дервента. Лидс застыл на месте.

— Принц везет вас туда?

— Нет. — Кассандра помедлила. — Меня пригласила испанская дама, донья Карлотта.

Лидс потрясение открыл рот — и снова закрыл его. Когда он наконец заговорил, в его голосе слышался смех.

— Вы, конечно, знаете, что там будет принц?

— Я полагала, что он там будет, хотя он не побеспокоился мне об этом сказать, — равнодушно бросила Кассандра. — А когда пройдет завтрашний день, у него не будет никаких претензий ко мне: вы мне это обещали!

Веселье Лидса погасло. Он нахмурился.

— Да, я вам это обещал.

Он добавил бы что-то еще, но в этот момент раздался стук дверного молотка.

— Вот и карета доньи Карлотты! Лидс наблюдал за тем, как Кассандра сверкающим мотыльком порхнула к двери.

— Желаю вам весело провести вечер, — мрачно нахмурившись, сказал он.

Кассандра повернулась к нему:

— Я вас там увижу?

— Меня не пригласили.

— Ну, тем хуже для них!

И она исчезла, оставив Лидса размышлять о капризах судьбы.

В карете Кассандру ждала только Шарлотта. Оказалось, что дон Карлос все-таки не чувствует себя настолько здоровым, чтобы ехать с ней. Но когда Кассандра увидела, где остановилась карета, она запаниковала:

— Но… но это же дворец Варваэз! Шарлотта недоуменно посмотрела на дочь.

— Да. Разве ты этого не знала?

— Но принц Дамино помолвлен с их дочерью Констанкой! Она не захочет меня видеть!

— О?.. — Шарлотта нахмурилась. — Ну, об этом уже поздно думать: мы приехали.

Она величественно вышла из кареты. Кассандра следовала за ней, силясь справиться с волнением.

— Возможно, я не захочу там оставаться, мама, — прошептала она.

— Если ты захочешь уехать после того, как нас представят, я скажу хозяевам, что моя молодая приятельница плохо себя почувствовала, и я должна уехать с ней, — успокоила дочь Шарлотта. Она не намерена была расставаться с Кассандрой! Более того — она собиралась увезти ее с собой, где за ней будет присматривать Венд и смогут защитить слуги. Пусть принц Дамино сам о себе позаботится! — Но, — добавила она с решительностью, — я должна хотя бы появиться в зале: я обещала Карлосу, что буду на приеме, раз он нездоров и не может приехать сам.

Кассандра ничего не ответила: многочисленные гости, подъезжавшие к дому, увлекли их в дом. Гостей встречали хозяева дома: семейство Варваэз блистало роскошью нарядов и драгоценностей. Констанка в белом платье и белой мантилье походила на экзотический цветок — в ней трудно было узнать ту опасную женщину, которую Кассандра однажды видела на улице. При виде Кассандры она широко открыла глаза — и хищный оскал сделал ее похожей на тигрицу. Кассандра решила, что ей следует как можно скорее раствориться в толпе.