Шарлотта не знала французского, но ей показалось, что француженка говорит слишком уж много, — это едва ли было обычное изъявление благодарности. Незнакомка что-то объясняла Роэну, глядя на него с ласковой улыбкой. В конце концов Шарлотта начала терять терпение.

— Пойдем, ты же сказал, что надо спешить, — сказала она. Роэн, пожав плечами, задержался еще на несколько секунд. Выслушав очередную тираду незнакомки, он наконец попрощался с ней.

К обеду они вышли довольно поздно, но Талибонты пришли еще позже. Шарлотта сразу же их заметила. Бледную Кэтрин — на ней было ярко-зеленое шелковое платье — почти насильно втащил в зал ее разгневанный супруг. Не глядя по сторонам, они сели за столик и уставились в свои тарелки.

— Ее мужа трясет от ярости, — пробормотал Роэн. — Как он ухитряется подносить вилку ко рту? — Роэн откинулся на спинку стула; они с Шарлоттой уже поели и неспешно попивали вино. — Жаль, что Талибонт сидит спиной к тебе.

Шарлотта же была рада, что Юстас ее не видит. На ней снова было чудесное голубое платье с бусинками на груди — они сверкали и переливались даже при легком вздохе.

— Что ж, — пробормотал Роэн, — мы и сами в состоянии себя развлечь.

Он поманил к себе двоих гитаристов, негромко напевавших в сторонке в расчете на вознаграждение. Гитаристы сразу же подошли к их столику.

— Какие странные гитары, — заметила Шарлотта, обратившая внимание на необычную форму инструментов.

— Это португальские гитары, — объяснил Роэн. — Ты, наверное, видела только испанские, у которых шесть струн. А у этих — восемь, иногда даже двенадцать, и форма у них немного другая.

Шарлотта с уважением взглянула на Роэна — казалось, он знает все на свете. Она собиралась расспросить мужа о его детстве, спросить, где он приобрел столько знаний. Но тут Роэн заговорил с гитаристами по-португальски. Те закивали, улыбнулись — и тотчас же заиграли.

— Это песня о любви, — сказал Роэн и взял Шарлотту за руку. — Она о мужчине, который обошел весь мир, чтобы найти свой идеал. Это очень старая песня, и поют ее обычно женщины, но я постараюсь…

К изумлению Шарлотты, Роэн запел — запел негромко, но все же голос его — очень красивый голос — разносился по всей зале. Вскоре разговоры прекратились, и все взгляды обратились к столику Шарлотты и Роэна. Сейчас, залитые светом свечей, они были удивительно красивы — Шарлотта в сверкающем голубом платье, с чудесными золотистыми локонами, и Роэн, многозначительно склонявший перед ней свою темноволосую голову. Они казались необыкновенно молодыми, прекрасными и счастливыми.

В том конце залы, где сидели Талибонты, внезапно раздался звон — словно перевернулись бокалы или упали приборы. Несколько секунд спустя Роэн умолк, и все одобрительно закивали ему и негромко зааплодировали. Смущенная всеобщим вниманием, Шарлотта осмотрелась. Талибонтов в зале уже не было. На их столике остались перевернутые приборы и бокалы.

Роэн, казалось, был очень собой доволен. Он с улыбкой смотрел на Шарлотту.

…А ночью Роэн опять ходил по тавернам — он искал человека, из-за которого и отправился в Лиссабон. Впрочем, Шарлотта ничего не знала о делах мужа, знала только, что он каждый вечер уходит из гостиницы, а по возвращении часто будит ее своими ласками.

Всю неделю Роэн упорно преследовал Талибонтов. Они неизменно отворачивались или уходили, как только замечали Шарлотту и ее спутника, но было очевидно, что Кэтрин с огромным трудом удается сдерживать мужа.

Как-то раз они нос к носу столкнулись с Талибонтами на корриде, и Шарлотте показалось, что Юстас вот-вот набросится на Роэна. Вероятно, и Кэтрин так подумала — она смертельно побледнела и лишилась чувств, так что Юстасу, чтобы она не упала, пришлось поддержать ее. Тем временем Роэн с Шарлоттой скрылись в толпе.

Шарлотта решила, что надо как-то изменить ситуацию — ведь Кэтрин не могла каждый раз падать в обморок, а Юстас постоянно порывался вызвать Роэна на дуэль, пусть даже это стоило бы ему жизни. Шарлотта хотела поговорить об этом с Роэном, когда они вернулись в гостиницу, но тот, видимо, догадавшись о ее намерении, неожиданно проговорил:

— Мне, пожалуй, следует спуститься и заплатить хозяину по счету, иначе он начнет беспокоиться.

Проводив мужа взглядом, Шарлотта вдруг вспомнила, что на корриде у него порвалась манжета. Она открыла дверь, чтобы окликнуть его и попросить прислать в номер иголку с нитками. Но тут увидела, что он стоит у лестницы, беседуя все с той же худощавой незнакомкой, в черном.

Шарлотта замерла в недоумении. Ей почему-то вдруг показалось, что они давно знают друг друга и даже дружны. Забыв про манжету, она скрылась в номере.

Когда Роэн вернулся, Шарлотта осторожно спросила:

— Кто эта женщина? О чем ты сейчас с ней говорил? Роэн выразительно поднял брови. Однако ответил:

— Ее зовут Анетта Фламбор. Она француженка. И я остановился, чтобы спросить ее, не нашла ли она себе мужа.

Шарлотта, однако, не приняла шутки.

— Анетта — камеристка Кэтрин, не так ли? Через нее ты и узнаешь обо всех планах Талибонтов. Ты расспрашивал ее о том, где они будут завтра и послезавтра.