Хорошо, сказал Нат. Спасибо. Я останус связи.

Он положил трубку и схватил рацию. Сержанту Оливеру сказал:

Телефон отказал. Если дадут вам знак, мне. Я выйду на радио.

Будет сделано, ответил сержант.

Нат откинулся в кресле и обвел взглядом трейлер, были Тим Браун, один из командиров пожарных, Гиддингс и Патти.

Вы все слышали, сказал Нат. Поднял было pуки, но тут же их опустил. Что я могу, черт возьми, сказ

Я чувствую, что-то должно случиться, сказал; мандир пожарной части. Понимаете, что я имею в ду? Что вдруг загремит будильник, или я упаду с крон и проснусь, или этот проклятый страшный сон накс просто кончится, понимаете? Он помолчал. Та он не кончится, да? Он говорил тихим злым голосо"

Гиддингс беспокойно повел могучими плечами. Взг нул на Патти.

Вы жена Саймона, сказал он, поэтому щ прощения. Но если только мне представится такая можность, я этого мерзавца задушу голыми руками.

На пороге появился лейтенант полиции Поттер и нул всех взглядом.

Чем-нибудь могу помочь? Никто не ответил.

Я так и думал, продолжал Поттер. Оперся о ну. Я тут немного покручусь, если не помешаю, тя, видит Бог, это все впустую.

Патти спросила:

Вы уже выяснили, что хотели, о Джоне Kоннорсе?

Больше, чем нужно, ответил Поттер и вылс им все, что уже рассказал капитану и инспектору.

Мужчины в трейлере не произнесли ни слова. Патти тихо сказала:

Бедняга.

Вы правы, согласился Поттер. В его голосе не было иронии, только грусть. Он продолжал: Но я, к сожалению, полицейский. Мое дело выяснить, кто виноват. Он покачал головой. Иногда это бывает нетрудно. Но иногда, как, например, сейчас...

Он снова покачал головой.

Те люди наверху за них кто-то несет ответственность, правда? Он взглянул на Брауна. Я прав?

Дьявол, как я могу ответить вам на такой вопрос? почти закричал тот. А потом уже тише добавил: Это не имеет смысла. Все это просто бессмысленно. Все. У одного ум зашел за разум, потому что кто-то бросил умирать его жену. Браун указал на Патти. А её муж наделал тут всяких дел...

Гиддингс вмешался:

И ещё добавили бригадир электриков и строительный инспектор, которых бы надо повесить за... он запнулся и взглянул на Патти, за уши.

Кое-кто из моих людей, добавил Тим Браун, допустил такое, что допускать никак нельзя. Он яростно тряхнул головой.

А кое-кто из нас должен был заметить эти ошибки и халтуру, когда их ещё только делали, подхватил Нат. Помолчал. И ещё кое-что, продолжал он, и это, возможно, важнее всего остального, вместе взятого. Голос его звучал необычайно серьезно: О чем все мы думаем, когда проектируем такие высоченные домины, такие сложные и такие уязвимые?

В этот момент ожила рация:

Крыша вызывает трейлер.

В наступившей мертвой тишине Нат схватил её в руки.

Трейлер слушает. Голос Оливера произнес:

Нам оттуда машут чем-то белым. Вам стоит выйти в эфир. Спасательный пояс у меня. Я его задержу. Нат глубоко вздохнул.

Ну, началось, и потянулся к телефону.

ГЛАВА XXXIII

20. 0020. 41

Показания противоречили друг другу. Это, разумее ся, бывает. Но казалось, что каждый из тех, кто уцелел имел свою собственную версию того, что разыгралось банкетном зале, версию, которая каждого из них дела если не героем, то хотя бы человеком, которого не в чек упрекнуть, и сколько бы остальные ни твердили инс это вообще не принималось в расчет. Видимо, и это бьй ло нормальным.

В одном все были согласны: что совершенно неожиданно, по вине одной из тех случайностей, которые сыграли в день катастрофы такую большую роль, из кондиционер начал валить густой едкий дым. И это как нажатие курок и вызвало происшедший взрыв.

События развивались так.

Транзистор, настроенный теперь на местную станщ передавал какую-то тихую музыку. Женщин уже не было и никто не танцевал.

В углу здания спокойно беседовали раввин Штейн, епископ О'Тул и преподобный Артур Уильямс. Тема их разговора осталась неизвестной.

На площадке, где за баррикадой из столов шла посади как раз занимал свое место в спасательном поясе Гарри сон Поль, дирижер городского симфонического оркестрг Поль попытался закрыть глаза, но искушение посмс было слишком велико, и ему от того, что он увидел пс собой с этой страшной высоты, где висел словно на волоск тут же стало плохо и его начало рвать. Когда, отчаянно вцепившись в матерчатые лямки, он трясся и подпрыгивал, уверенный, что разобьется, в его голове, как он вс минал позднее, звучал бурный пассаж из "Пасторальной симфонии".