– Ну, мне пора, – сказала Келси. – Позвони, если появится еще что-нибудь, в чем я могу тебе помочь.

– Позвоню. Вообще-то мы, наверное, увидимся завтра вечером.

– Завтра вечером?

– Да, когда приду забрать Нейта. Я обещал угостить его в пятницу пиццей в ресторане «Большой сыр».

Келси закачала головой, как болванчик.

– Извини. Я забыла сказать тебе. Моя мать пригласила его в какое-то общественное место для соревнований по шафл-борду взрослых мальчиков или что-то вроде этого.

– Бог мой, это влетит тебе в копеечку.

– О да! Большое дело. – Она усмехнулась и прищурилась. – Значит, завтра вечером ты свободен, да?

– Значит, да.

– Так…

– Что «так»?

Келси лукаво улыбнулась ему:

– А почему бы не пообедать нам самим?

– То есть без Нейта?

– Да, устроить свидание.

Джек открыл рот, но медлил с ответом.

– Что-нибудь не так? – спросила Келси. – Можно подумать, словно я только что пригласила тебя принять участие в опробовании блюд для Саддама Хусейна.

– Это переводит наши с тобой отношения на другой уровень.

– Да, что-то вроде этого.

– И это был бы превосходный уровень в иных условиях. Но мне казалось, будто мы молчаливо договорились о том, что это такой уровень, на который мы никогда не будем подниматься. Ради Нейта.

– Я думала так же, пока ты не начал дразнить меня в магазине «Только книги». Тебя, по-моему, очень развеселило то, что у Мартина создалось впечатление, будто мы любовники. И я тогда решила, что это не такое уж безумное предположение.

Джек глубоко вздохнул. Он вспомнил этот разговор и пожалел о том, что принял в нем участие. Вместе с тем разговор казался вполне невинным: просто разведенный парень с уязвленным самолюбием немножко пофлиртовал с привлекательной молодой женщиной. Джек не ожидал, что этот разговор приведет их к чему-нибудь. Но теперь понял, в какой момент Келси могла истолковать его неправильно.

– Келси, послушай, мне очень жаль.

– А теперь послушай меня, хорошо? Когда я, мать-одиночка, встречаюсь с мужчинами, передо мной встает проблема ответственности. Первое – мы должны понравиться друг другу, и второе – я должна надеяться, что ему понравится мой сын. С тобой все наоборот. Вот вам большой дядя, который просто обожает моего сына, а я не должна назначать ему свиданий, потому что… почему?

– Потому что, если из этого ничего не получится…

– Я устала жить такой жизнью, Джек, бояться того, что из этого ничего не получится. А что, если получится?

Джек поразмыслил над этим, позволил себе роскошь подумать, что он не обречен все время безропотно терпеть кровоточащие раны, полученные в результате битвы, называемой разводом.

– Не стану отрицать, я думал над этим. Теоретически, разумеется.

– Всего одно свидание. Нам даже незачем говорить об этом Нейту. Если нам покажется, будто что-то в этом не так, мы пообещаем друг другу отнестись к этому по-взрослому и вернуться к прежнему положению вещей. Договорились?

Джек выжидающе улыбнулся, давая Келси возможность развить свою мысль. Она взяла его руку и потрясла ее.

– Куда ты хочешь пойти? – спросил Джек.

– Выбирай сам. Я люблю сюрпризы.

– Сюрпризы работают на меня.

– Да, я работаю на тебя. Но мы не будем касаться этого.

– Нет, я имел в виду, что сюрпризы работают на меня. Я отнюдь не собирался изображать большого начальника и напоминать тебе о том, что ты работаешь на…

Келси приложила пальцы к его губам, заставив замолчать.

– Я знаю, что ты имел в виду. А теперь перестань быть таким букой, или я раздумаю и позволю тебе убить еще один пятничный вечер со твоим приятелем Тео. – Она улыбнулась, вышла из машины, слегка подмигнула ему и закрыла дверцу.

«Пятничный вечер с Тео», – думал Джек, стараясь не слишком любоваться уходящей на свои лекции Келси. «Это тоже работает на меня».

Мигель Риос искал ключи от квартиры. Он слишком увлекся «Маргаритками» за обедом и понял, какой это крепкий напиток, когда было уже слишком поздно. Подружка Мигеля предложила довезти его до дома и остаться у него на ночь, но он наотрез отказался. Она стала особенно навязчивой, когда Мигель сказал ей, что надеется получить сорок шесть миллионов в наследство и, как видно, не очень смущаясь тем, что это деньги его бывшей жены.

С четвертого раза он нашел замок, повернул ключ и открыл дверь. Прямо под фонарем над дверью висел почтовый ящик, набитый корреспонденцией как минимум двухдневной давности. Мигель взял целую кучу и вошел в дом. Ноги у него устали от езды на велосипеде в течение целого дня – одно из неудобств службы полицейского велосипедиста.

Он рухнул в кресло с откидывающейся спинкой, поднял ноги, включил телевизор с помощью пульта дистанционного управления и начал разбирать почту. Печатный мусор Мигель отложил в сторону и вскрыл конверт без обратного адреса.