— Я не прошу, чтобы виновный встал и сознался. После нашей встречи я буду ждать к себе того, кто знает… А может быть, этого не понадобится, поскольку у нас имеется свидетель, и преступник ему известен. — С этими словами Мегрэ повернулся к Лапуэнту: — Пойди позови Жанвье.

Ожидание прошло в полнейшей тишине: никто не издал ни звука, не шелохнулся. Только вдруг стало как-то особенно душно; в появлении госпожи Блан, как никогда величественной, было нечто театральное. Она остановилась в дверях: ядовито-зеленое платье, водруженная на самую макушку красная шляпка и сумка размером с чемодан в руках. С каменным лицом она обвела присутствующих неподвижным взглядом.

И тут же подалась назад, пытаясь удрать; Жанвье преградил ей путь. Казалось, они сейчас вцепятся друг в друга. И все же она уступила ему и сделала шаг вперед.

— Мне нечего сказать, — проговорила она, злобно глядя на Мегрэ.

— Вам знакомы эти господа?

— Мне за вашу работу не платят. Выпустите меня.

— Кого из них видели вы в среду, между тремя и четырьмя, направляющимся к лифту или лестнице?

В это мгновение случилось нечто непредвиденное. Эта упрямица с бесстрастным лицом не смогла сдержать нечто похожее на улыбку. Лицо ее озарилось удовлетворением, чуть ли не победным торжеством.

Все взгляды были устремлены на нее. Но в котором из них читалась большая тревога? Мегрэ не смог бы этого сказать. Реагировали все по-разному. Виктор Ламотт был бледен из-за сдерживаемого гнева. Фернан Курсель с некоторых пор, напротив, сильно покраснел. Франсуа Паре был раздавлен навалившимися на него стыдом и тоской.

Так вы отказываетесь отвечать? — проговорил Мегрэ.

— Мне нечего сказать.

— Занесите это в протокол, Лапуэнт.

Она пожала плечами и с загадочным блеском в глазах презрительно обронила:

— Я вас не боюсь.

Встав и по очереди оглядев каждого из присутствующих, Мегрэ подвел итог:

— Господа, благодарю вас за то, что вы пришли. Думаю, эта встреча не прошла даром, и один из вас не замедлит связаться со мной. — Откашлявшись, он продолжал: — Мне остается лишь поставить вас в известность: если это вас интересует, похороны Жозефины Папе назначены на завтра на десять утра. Вынос тела состоится в Институте судебно-медицинской экспертизы.

Первым, ни на кого не глядя и, разумеется, не прощаясь, из кабинета вылетел разъяренный Виктор Ламотт.

Внизу его наверняка дожидался лимузин с шофером.

Курсель, поколебавшись, ограничился кивком; Франсуа Паре, проходя мимо комиссара и, видимо, плохо соображая, что говорит, пробормотал:

— Благодарю вас.

Лишь рыжеволосый Бодар протянул Мегрэ руку и радостно бросил:

— Классно! Ну и задали вы им перцу!

Последним выходил Флорантен.

— А ты останься, — попросил его Мегрэ. — Я сейчас вернусь.

Оставив его на попечение Лапуэнта, который продолжал сидеть за столом, Мегрэ прошел в кабинет инспекторов. Здоровяк Торранс двумя пальцами сосредоточенно перепечатывал на машинке донесение.

— Немедленно организуйте наблюдение за домом на Нотр-Дам-де-Лоретт. Мне нужно знать, кто там бывает.

Если один из тех, что сейчас вышел из моего кабинета, появится там, входите за ним в дом.

— Вы чего-то боитесь?

— Привратница наверняка много знает, и я не хотел бы, чтобы с ней случилось несчастье.

— Наблюдение за Флорантеном и его мастерской продолжать?

— Да. Я вас предупрежу, когда этого больше не потребуется.

Он вернулся в кабинет.

— Лапуэнт, ты свободен.

Флорантен стоял перед окном, засунув руки в карманы, словно у себя дома, и демонстрировал привычную иронию ко всему.

— Как они кипели, подумать только! В жизни так не развлекался.

АРУ Г ДЕТСТВА МЕГРЭ

— Ты так считаешь?

Веселость Флорантена была явно наигранной.

— Кто меня огорошил, так это привратница. Вытянуть из нее хоть что-то будет нелегко. Думаешь, она знает?

— Надеюсь. Это ведь в твоих интересах.

— О чем ты?

— Она утверждает, что между тремя и четырьмя в квартиру никто не поднимался. Если она и дальше будет на этом настаивать, придется тебя арестовать, поскольку ты автоматически станешь единственным возможным виновником.

— Почему ты заставил появиться ее перед всеми ними?

— В надежде, что один из них испугается ее показаний.

— А за меня ты не боишься?

— А ты видел убийцу?

— Я тебе сказал, нет.

— Ты узнал его голос?