Наблюдая жизнь и успехи Сергея, Миша без огорчения понял, что он сам бы так не смог, даже если бы захотел, даже если бы у него были такие же стартовые возможности. Миша, общаясь с Сергеем, отчётливо понял, что любит свою работу, и ему нравится, как он живёт, и, главное, ему нравится то, что он о своей работе и жизни думает.

А у Сергея были счастливые стартовые возможности. Отец Сергея был дипломатом очень высокого уровня. Сергей даже родился в Австралии и ещё в детстве пожил с родителями и в Африке, и в Америке. Потом он получал образование в Англии, учился на финансиста, почему-то недоучился.

– Уж очень я там пошалил, – усмехаясь, уклончиво говорил про прерванное своё обучение Сергей. – А потом вернулся и пошалил на Родине так, что чуть не отшалился надолго.

Сергей не рассказывал про свою бурную юность, но из каких-то обрывочных его историй становилось ясно, что там, в юности, у него были и угнанные машины, и наркотики, и явно не аристократические друзья. А потом ему пришлось притихнуть и привести мысли и поведение в норму. А ещё потом его пристроили к работе с такими людьми и с такими деньгами, что он сразу перескочил несколько ступенек, на которых большинство менее везучих людей так и остаются топтаться всю жизнь.

А Сергей был парень весёлый, коммуникабельный, лёгкий в общении, внимательный, немногословный и с очень быстрой реакцией. Таких называют не умный, а смышлёный.

– Если бы я столько работал, сколько ты, – говорил Сергей Мише, – я бы уже либо заработал все деньги, какие только есть, либо сошёл с ума. Мишаня! Это как же надо любить свою работу, чтобы так упираться, как ты.

– Это ты не видел, как я раньше упирался, – весело ответил Миша, хотя его задело то, что он услышал. – Сейчас я почти бездельник по сравнению с тем, что было вначале. Я уже почти укладываюсь в рабочий день. У меня есть выходные. Так что не преувеличивай.

– Да ты работаешь каждый день, месяц за месяцем! Ты же герой труда, Миша! Я бы так не смог.

– А я бы не смог так, как ты, постоянно как на работу куда-то мотаться. У меня фантазии бы не хватило придумывать себе маршруты и приключения, – язвительно сказал Миша. – И от такого количества девок я бы тоже устал, Сережа. Скажи, неужели ты их всех помнишь и не путаешь? И неужели ты помнишь все места, где побывал, где катался на лыжах и где ты нырял.

– Путаю, Мишаня, путаю! Уже так запутался, уже такие с этим путаницы случались, ужас! И не все места помню. А скажи мне, что мне ещё делать? – совершенно искренне и простодушно сказал Сергей. – Мне каждый день работать не надо. Если я стану работать каждый день, то я что-нибудь только испорчу. Мне тогда мои работники скажут: «А не поехать ли вам, Сергей Сергеевич, куда-нибудь отдохнуть подальше?» А я и не хочу. Мне же, Мишаня, всё равно. Мне машины сами ещё более-менее нравятся. А продавать их – это же так просто! Те, кто эти машины делает, все эти немцы, японцы, американцы, они уже всё за меня сделали. Они сами делают так, чтобы кто-то их машину купил. А продать её – это такое дело… Я уже всё про это знаю. А свою машину не сделаю никогда. Не умею потому что, вот так-то… Если бы я мог, как ты, так любить ковыряться в своей теме, я бы ковырялся. Я бы тогда наковырял бы ого-го! А у меня темы-то нету, – говорил это Сергей весело и спокойно, – так что я развлекаюсь как могу. Только вот что меня пугает. Чем больше я путешествую, тем меньше становится планета. Это ужас, Миша! Планета уменьшается очень быстро. И с девками тоже… Я и устал от них и без них не могу.

– А влюбиться не пробовал? Погоди! Влюбишься, тогда я на тебя посмотрю, – улыбаясь, сказал Миша Сергею тоном старшего товарища. – Тогда запоёшь по-другому.

– А что ты меня этим пугаешь? Я помню, как тебя корёжило, как ты с ума сходил. Думаешь, я боюсь? Да я тоже хотел бы, чтобы меня так же трясло, как тебя тогда.

– Ты не знаешь, о чём говоришь! Это, Серёга, не сахар и не мёд…

– Так я тебе и говорю, что я этого не знаю, – азартно перебил его Сергей. – Я и хочу узнать. Сколько я видел, как мужиков, настоящих, матёрых и опытных мужиков, крутило-вертело так, что они бросали семьи, в прах разорялись, плакали, как дети, слюни и сопли размазывали по всей Москве… А я даже не знаю, о чём идёт речь. Очень хочу влюбиться. Всё время ищу и не понимаю…

– Если ищешь, значит, не найдёшь, – оборвал его Миша. – Как такое можно искать? Ты говоришь, как маленький озабоченный мальчик. Искать нельзя! Ты что, хочешь найти женщину, которая подходила бы под какие-то твои стандарты и представления, найти и тогда влюбиться?… – Миша сделал коротенькую паузу, будто ждал ответа. – Жизнь – это тебе не супермаркет, дружище. Любовь найти нельзя. Её можно только встретить.

– Значит, я хочу её встретить! Вот встречу и тогда смогу с тобой об этом поговорить, а пока я не в теме, и ты можешь говорить сколько угодно, а я всё равно не знаю, о чём идёт речь. Но ты не думай, Миша, я не жалуюсь. Мне очень хорошо! Иногда надоедает, правда. Иногда бывает скучно. Но мне нравится. Я просто хотел бы это попробовать, и чтобы так, как тогда тебя, накрыло, чтобы как сумасшедший… Мне интересно.

– Нет, Серёга! Ты меня удивляешь! Я же знаю, что ты не идиот, а скорее совсем наоборот, но иногда ты меня удивляешь.

– А что?! Я честно тебе говорю! Мне интересно! – широко раскрыв глаза, сказал Сергей. – Я бы ещё в кино хотел бы сыграть. Хотя бы маленькую роль. Но Рома обещал с этим помочь. Мне любопытно…

– Детский сад, ей-богу! – только и сказал Миша.

– А я, Миша, и детей хотел бы. Я думаю, мне понравится…

Сергей общался очень много и с огромным количеством людей. Причём Мише было удивительно то, что Сергей, который постоянно организовывал какие-нибудь встречи, многочисленные ужины, пикники и не пропускал ни одного открытия нового ресторана или клуба, обычно в компаниях помалкивал и только внимательно слушал, смеялся всем шуткам, но сам с шутками не лез. Миша понимал, что именно поэтому его в любых компаниях ценили и любили его общество. А Сергею, казалось, всё и все нравились, хотя со временем Миша узнал, что это далеко не так.

Сергей и мнение своё высказывал редко. Сергей любил наблюдать. Ему было приятно знакомить разных людей друг с другом для того, чтобы сталкивать их в споре или остром разговоре и наблюдать. Сергей знал очень много самых разных людей – от средних и выше среднего политиков до известных спортсменов. Он общался с желчными и язвительными журналистами и капризными модельерами. Он любил сталкивать их всех в одной компании и наблюдать.

Мише какое-то время интересно было бывать в таких компаниях, но потом наскучило и надоело быть тоже наблюдателем, потому что его мнением особенно не интересовались. Сначала Мише было приятно и лестно бывать в компаниях с известными людьми, Сергей его регулярно звал, а потом его стало это раздражать, и он перестал отзываться на приглашения. Но в небольшой компании вывести самого Сергея на разговор Мише нравилось. Сергей часто Мишу поражал своими заявлениями.