Он. Ну тогда куда-нибудь затолкала, лишь бы с глаз долой.

Она. Я все твои бумажки складываю сюда. (Показывает.)

Он. Там нету.

Она. Тогда не знаю, ищи сам.

Он. Танечка, Танечка, помоги мне. Эту бумажку надо срочно найти.

Она. Как же мне надоели твои эти бумажки, важные какие-то клочки (начинает перебирать бумажки), бесценные какие-то штучки, которые накапливаются, накапливаются, накапливаются.

Он. Там нету, я смотрел. (Шарит по карманам пиджака, висящего на стуле, потом осматривает брюки.)

Она. А это что?

Он. Ой…, она, вот видишь, я без тебя ничего найти не могу. (Берет бумажку и сразу хватается за телефон.)

Она. Извинись.

Он. Да-да, извини, Танечка, милая, извини. Но ты поменьше бы спорила, так вот сразу бы и нашла бы все.

Она. А я не хочу, понимаешь? Не хочу. Неужели нельзя переписать все эти бумажки в книжку, чтобы потом не метаться, не дергать меня.

Он. Я же тебе говорил, что как только перепишу их в книжку, так книжку потеряю обязательно. Танечка, не обижайся…

Она. Мне надоело это! Я что-нибудь себе намечу сделать, так нет – «Танечка-Танечка, Танечка-Танечка»!

Он. Ну в конце концов, что ты там такое неотложное делала? Из-за чего мы так вот ругаемся?… А?

Она. Какая разница! Я делала, понимаешь?! Я делала то, что мне надо было делать! То, что я сама решила сделать, то, что сама себе наметила. А ты тут решишь что-нибудь сделать, так тут же – «Танечка-Танечка, подай-поднеси».

Он. Ну ладно, ладно,…ну все, мне надо позвонить…

Она. Ну конечно! Конечно…

Он набирает номер.

Извинись.

Он.…угу…

Она. Извинись.

Он. Извини, милая, я не хотел… (В трубку.) Але, але… Геннадий Николаевич? Это снова Сергей. Я нашел его домашний телефон. Знаете, вы ему сами позвоните, записывайте. (Диктует номер.) Да…, ну конечно!… Нет, я сам не могу… нет, боюсь, что мне придется отказаться. Меня просто не будет в городе. Нет, точно сказать не могу. Знаете, не хочу загадывать… Нет, вы послушайте, я не знаю, когда я вернусь, и ничего обещать не хочу, и я все, по-моему, очень ответственно вам сообщаю… вы не перебивайте, я вам сообщаю, что вернусь, не знаю когда, и поэтому на меня рассчитывать не стоит… да, серьезно… Послушайте, я ведь ничего не обещал… я никого не ставлю перед фактом… да, вы правильно поняли… именно так… да, и вернусь неизвестно когда… и не говорите, что это для вас новость… хорошо…ладно…до свидания…и вам всего доброго! (Бросает трубку, плюет.)

Пауза.

Она. А для меня это новость.

Он. Что?

Она. Почему я, как всегда, узнаю обо всем последняя?

Он. О чем ты, я не понимаю?

Она. О том, что ты вернешься неизвестно когда. Что ты едешь надолго.

Он. Неизвестно когда – это не значит надолго. Неизвестно когда – это значит, что у меня нет обратного билета на определенное число. У меня и туда билета пока нет. А я тебе уже все объяснял, ты все знаешь – зачем, куда и почему. Мы с тобой все обсуждали.

Она. Мы с тобой уже давно ничего не обсуждали. Я не знаю, с кем ты и что обсуждаешь, но только не со мной. Так вот, я не знаю, зачем ты едешь. Я пыталась выяснить, но ты толком ничего не объясняешь. Не объясняешь, и не надо. Но когда ты другим все растолковываешь, а мне не считаешь нужным сказать, тут уж извини…

Он. Ну чего тут объяснять?…

Она. Да, конечно, чего ей объяснять, зачем себя утруждать?!…

Он. Да нет в этом никакого секрета, и ничего особенного нет. Вот ччерт… Что за ерунда такая, почему мы ругаемся? Из-за чего, Танечка, все эти нервы, что тебя интересует?

Она. Ты все не то говоришь. Меня это не интересует – мне это важно, понимаешь, мне это необходимо знать. Не твои объяснения выслушивать, а понять, что с тобой происходит. Что творится. Мне надо понять, что происходит и что я могу сделать. Я же не могу вот так сидеть и быть милой Танечкой, когда я понимаю, что я тебе совершенно не нужна.

Он. Ну вот… Я так и знал, что сейчас пойдет какой-то глобальный разговор. Чего ты себе напридумывала – «я тебе не нужна, я тебе не нужна». Что это значит? Как это, не нужна?…Давай так: мы не будем сейчас говорить об этом, мы так ни к чему не придем. И вообще, извини, пожалуйста.

Она. Да-да – извини и уйди, а так, Танечка, ты мне очень нужна. (Разворачивается, собирается уходить.)

Он. Ну я тебя умоляю, ну что это такое… (Идет за ней.) Ну я уезжаю… ты же давно знаешь, что я собираюсь поехать, и это совершенно не значит, что я еду надолго… и я тебе все уже говорил, и ты все знаешь…

Она. Да о чем ты? О чем? Я же тебе совсем про другое… (Уходит.)