Чтобы обеспечить более благоприятные условия для тренировок, 87-й истребительный авиаполк мы перебазировали на аэродром бомбардировщиков, 149-й истребительный авиаполк - на один из незанятых полевых аэродромов. Но прошли дожди, поэтому перегонку самолетов с размокших площадок поручили выполнить наиболее опытным летчикам - командирам авиаэскадрилий и звеньев. Все завершилось благополучно. К воздушному параду мы подготовились своевременно.

7 ноября 1940 года, когда страна праздновала 23-ю годовщину Великого Октября, все истребительные авиаполки дивизии в сложных погодных условиях прошли над главной улицей Черновиц. Наши авиаторы достойно выдержали ответственный экзамен, продемонстрировали высокое мастерство, боевую выучку, готовность выступить на защиту социалистического Отечества. Впоследствии это подтвердили суровые испытания Великой Отечественной войны.

Первая заповедь

Предвоенный 1940 год был знаменательным для Военно-Воздушпых Сил, где в широких масштабах осуществлялись реорганизация и техническое перевооружение. Он стал знаменательным и для меня. В том году я трижды повышался в должности, причем о переводах не предупреждали и не спрашивали, нравится новая должность, подходит ли новое место службы, климатические условия и тому подобное. Объявлялся приказ - и выполняй! Хороша ли была такая практика? Думаю, что да. Все наши перемещения вызывались служебной необходимостью.

Конечно, когда имеется возможность, неплохо и побеседовать с командиром, выдвигаемым на новую должность. Но в том предвоенном 1940 году такой возможности зачастую не представлялось. В широких масштабах проводилась реорганизация авиации, создавались новые части, соединения. Старшие начальники, штабы и отделы кадров всех степеней работали с предельной нагрузкой.

В ноябре меня назначили командиром 3-го дальнебомбардировочного авиационного корпуса, и, сдав командование дивизией генерал-майору авиации В. И. Шевченко, я выехал в Москву для представления народному комиссару обороны Маршалу Советского Союза С. К. Тимошенко и начальнику Главного управления ВВС Красной Армии генерал-лейтенанту авиации П. В. Рычагову. То, что при загруженности важными делами нарком решил принять меня, свидетельствовало о том, какое огромное внимание руководство Вооруженными Силами уделяло вновь формируемым дальнебомбардировочным авиакорпусам.

За полчаса до назначенного времени я уже находился в приемной Тимошенко, где познакомился с генерал-майором авиации В. И. Изотовым. Оказалось, что будем соседями. Владимир Иванович назначался командиром 1-го дальнебомбардировочного авиакорпуса, дислоцировавшегося в Ленинградском военном округе, а вверенный мне авиакорпус базировался в районе Смоленска, в Западном особом военном округе.

Нарком обороны встретил меня приветливо, поинтересовался, за что я удостоен ордена Красного Знамени.

Я рассказал, что служил в артиллерии, в сентябре 1921 года окончил курсы краскомов. Воевал в Забайкалье против банд атамана Семенова, на Дальнем Востоке. А орденом награжден за отличие в бою за город Спасск 8-9 октября 1922 года.

– Хорошо, - протяжно пробасил Тимошенко, прохаживаясь по кабинету.Значит, знаешь, как на земле воюют. Это очень ценно.

Поскольку у Семена Константиновича был плохой слух, он говорил громко, того же требовал и от собеседника. Расспросив о службе, кратко пояснил, что создаваемые дальнебомбардировочные авиакорпуса представляют собой самостоятельный вид авиации. Нарком подчеркнул, что они не являются средством окружного (фронтового) командования, а призваны выполнять боевые задачи Главного Командования, находятся в центральном подчинении и потребовал в кратчайший срок завершить формирование корпуса.

Начальника Главного управления ВВС Красной Армии генерал-лейтенанта авиации П. В. Рычагова в Москве я не застал и имел встречу с начальником только что созданного управления дальней бомбардировочной авиации Главного Командования генерал-лейтенантом авиации И. И. Проскуровым. Он познакомил меня со своими заместителями, вкратце обрисовал положение дел в 3-м дальнебомбардировочном корпусе и изложил наши ближайшие задачи.

В тот же вечер я выехал в Смоленск к новому месту службы. Итак, за три года в четвертый уже раз принимаю вновь формируемые последовательно авиаполк, бригаду, дивизию и теперь авиакорпус. Масштаб работы значительный, есть где развернуться. Меня радовало и то, что определен в дальнебомбардировочную авиацию - издавна к ней имел большое тяготение. На тяжелых кораблях ТБ-3 летал неплохо, а основной самолет ДБ-Зф, который состоял на вооружении большинства полков корпуса, по своим летным качествам был близок к хорошо освоенному мною скоростному бомбардировщику СБ.

Знакомлюсь с руководящим составом управления авиакорпуса. Многие еще не прибыли. Старожилом оказался начальник штаба полковник Ф. М. Козинцев, который первым приехал в Смоленск, добился выделения зданий для управления и квартир для прибывающих офицеров, успел развернуть узел связи и более чем наполовину укомплектовать личным составом отделы штаба и службы.

Одним из первых прибыл в Смоленск и мой заместитель по политической части бригадный комиссар А. К. Одновол. Мы с ним быстро нашли общий язык и работали дружно. В прошлом краском, окончивший артиллерийскую школу, Александр Кириллович затем учился в Военно-политической академии имени В. И. Ленина и приобрел значительный опыт партийно-политической работы в Военно-Воздушных Силах.

Энергично взялся за дело начальник тыла полковник А. И. Любимов. Он стремился получше расквартировать личный состав, обеспечить всем необходимым воинскую службу, летную подготовку авиационных частей.

Вскоре приехал и главный инженер авиакорпуса В. Н. Кобликов. Он сравнительно недавно закончил гражданский авиационный институт, но молодость и недостаточный опыт работы в строевых частях у него восполнялись обширными техническими знаниями. В дальнейшем Кобликов развил в себе организаторские способности, приобрел качества руководителя широкого масштаба.