На первое место в качестве эффективного метода идентификации Боткин ставил предательство. Предательство, поучал он, представляется позором только любителям. Добровольцам. Энтузиастам. Молодогвардейцам. Профессионалу плевать на моральные оценки. Он обязан выиграть. Обязан, и все. Это шахматная партия, в которой не выдают только короля. Попался в западню, отдавай любые фигуры, жертвуй без сомнений и угрызений совести, выдавай хоть всех, кого знаешь, ради спасения короля, то есть своего хозяина. "Разведка не армия, - выкрикивал Николас свое любимое поучение. Перерыва в боевых действиях не знает, не до гарнизонных вечеринок со стихами "Жди меня" или застолий в тесной землянке с печуркой, в которой огонь, и тостами насчет того, что сам погибай, а товарища выручай. Выручать приказано шефа, и только, товарищи обойдутся...Операция продолжается!"

Если шпион за шпионами не обзавелся предателем, он начинает раскопки.

Подноготная всех людей засыпана под щебнем их собственных историй, говорил Боткин. А всякий шпион - враль. Так что, разгребайте подвернувшуюся на служебном или жизненном пути личность из-под историй, которые она о себе рассказывает, и обрящите, если с тщанием будете обсасывать всякую мелочевку по выгребным ямам прошлого. Всегда есть кого и из-под чего выкапывать. Шпионы всюду. Даже среди друзей, один уж непременно, а то и пара. И Боткин, широко разводя руками, обводил ими аудиторию.

Думаю, что многим хотелось в этот момент швырнуть в него, например, снятым ботинком. Но, как говорится, чем громче осел орет, тем он породистей. Терпеть было интересно. И полезно.

Человек, утверждал Боткин, как биологически индивидуальное существо от рождения обладает немногими постоянными отличительными чертами. Быстрее всего стареет или, другими словами, изменяется его облик между эмбрионом и шестнадцатью годами. Попробуйте с уверенностью опознать в подростке дитя, с которым вы играли в солдатики, когда ему было, скажем, восемь лет... Затем до сорока, сорока пяти лет личность переходит в состояние собственной мумии, которая в последующем может толстеть или высыхать, но вполне узнаваема вплоть до эксгумации. Так, где же шпиону-нелегалу, если мы берем за основу данное наблюдение, взять искусственную, выдаваемую не природой, а обществом, идентификацию для себя? Другими словами: легенду-биографию, новые документы, вообще липовое прошлое, да и будущее?

Ответ: в детстве, а именно до шестнадцати лет другого биологически индивидуального от рождения человеческого существа.

И Николас Боткин принимался прокручивать фильмоскопом на киноэкране, поскольку широкоэкранные мониторы в эпоху его просветительской деятельности ещё изобретались, собранную им картотеку якобы-шпионов. "Якобы", поскольку не были изобличены. Опыт изобличенных Николаса не интересовал. Он не хотел сеять среди слушателей Алексеевских курсов плевелы...

Примером высшего пилотажа подмены идентификации Боткин считал "подвиг" пекинского нелегала в Париже. Китаец, формально считавшийся оперным певцом, завербовал сотрудника французского министерства иностранных дел, выдавая себя за женщину. Француз не сомневался, что имеет потрясающую связь с молодой яванкой.

В отдельную группу Боткин выделял "сумевших" родиться в бывших колониях, например, во французском Индокитае или британской Африке. Поди проверь в наши дни тогдашние да ещё тамошние метрики... Особенно урожайными на искусственные идентификации считаются 50-е и 60-е годы, когда новые государства объявлялись десятками. Боткин не мог, конечно, предвидеть совсем уж безграничных возможностей, которые откроются в этом плане после развала горбачевского имперского хозяйства. 90-е годы и начало третьего тысячелетия стали временем поистине неисчерпаемых источников обретения новых идентификаций на бывшем пространстве СССР, а также в объединенной Европе, да и в Америке до 11 сентября 2001 года, когда над Нью-Йорком оседали облака пластиковых идентификаторов. Некоторый урожай дали пожары в лесах Австралии на новый 2002 год... Есть сведения, что за пределами России остались 15 миллионов чистых паспортных бланков "гражданина СССР".

В Лондоне, Франкфурте-на-Майне, Париже, Москве, Бангкоке и многих других городах есть места, где сделают пластическую операцию лица, тела и конечностей, включая ликвидацию последствий обрезания крайней плоти, а когда надрезы заживут, снабдят подлинным паспортом и не обязательно на прежнее имя. Кстати, пол тоже можно варьировать, и не раз. В общем-то не дорого, принимая во внимание развитие лазерной хирургии. Хотя, впрочем, уже появляются возможности обходиться и без операционного стола. Направленная подкожная инъекция выпускаемого с 2001 года фирмой "Элан Формасьютикалс" препарата "миоблок", например, через несколько часов вызывает так называемый "эффект Дориана Грея" - изменение или, если угодно, омоложение лица на 20 или 30 лет с возвращением в исходное состояние спустя несколько месяцев.

Особо выделяется идентификация по религиозной принадлежности. Бывает, что перехода из одного вероисповедания в другое вполне достаточно для обретения полного доверия влиятельных лиц, что называется, совершенно из другого мира. На этот счет существует пример, обошедший многие книги о спецслужбах.

20 ноября 1979 года 50 тысяч паломников оказались захваченными врасплох боевиками моджахеда Джухеймана аль-Отайби в Мекке. Две сотни его "братьев" появились на семи минаретах Большой мечети с "калашниковыми" и потребовали признать Хазратом Махди, то есть мессией, пришествия которого ждут мусульмане, одного из головорезов. Осада Святого места затянулась на две недели. Прорвали её вызванные наемные агенты французского спецназа. Перед тем, как проникнуть через подземелье в мечеть, вход в которую не мусульманам категорически запрещен, агенты-христиане приняли ислам...

Существует удивительное наслаждение в обретении нового имени, новых документов, нового прошлого и, соответственно, нового будущего. Ребята, взломавшие на глазах автора в апреле 1975 года стальные шкафы, где хранились удостоверения личности заключенных в сайгонской тюрьме Тихоа, существовали на выручку от продажи этих документов несколько лет. Чем стародавнее делалось удостоверение, то есть, чем труднее было найти ему подтверждение в регистрационных книгах старого режима, тем больше оно дорожало словно марочный коньяк.