Гарри и пришедшие с ним к Марчу десять его людей впервые узнали, что такое настоящая битва, и неплохо показали себя в бою, отделавшись лишь небольшими царапинами и многому научившись.

– Белому зайчику чуть-чуть пустили кровь, – говорил потом Гарри, – но зато он теперь знает, как надо драться.

Захватив Мортимерз Кросс, полки Марча двинулись на юго-запад, к Лондону, и на третью неделю февраля встретились с Уорвиком и остатками его армии; здесь люди Марча услышали ужасную новость: королева нанесла Уорвику поражение при Сэнт-Элбансе, освободила короля Генриха и теперь тоже идет к Лондону.

– Моя мать? Мои братья? – тут же заволновался Эдуард, ибо герцогиня Сесили и двое его маленьких братьев до последнего времени пребывали в Лондоне. Но Уорвик только покачал головой – он ничего о них не знал. Эдуард закусил губу, а его кузен ободряюще похлопал его по плечу.

– Особенно не тревожься, – успокоил он Марча. – Твоя матушка так находчива и отважна, что любого заткнет за пояс. Уж она-то что-нибудь да придумает...

– Я не могу позволить, чтобы погиб еще кто-нибудь из членов нашей семьи, – мрачно ответил Эдуард и поспешно отвернулся.

Скоро из Лондона докатились слухи, что королевская армия захватила предместья города и беззастенчиво грабит их, вызывая в самом Лондоне страшную панику. Солдаты Уорвика, дезертировавшие при Сэнт-Элбансе и попытавшиеся спрятаться в столице, начали постепенно возвращаться под его знамена. Как-то вместе с ними пришел один из слуг герцогини; на его превратившейся в лохмотья ливрее все еще можно было различить герб. Слуга сообщил, что её светлость отправила детей морем в Бургундию, а сама осталась в Лондоне, чтобы попытаться поднять горожан на борьбу с врагом и дать ему отпор собственными силами.

– Ну что я тебе говорил! – с ликованием воскликнул Уорвик при этом известии. – Я не сомневался, что твоя матушка как-нибудь справится. Если кто-нибудь и может подвигнуть лондонцев на сопротивление, то только она! Лондон всегда был на стороне Йорка. Теперь у нас есть шанс победить.

Такой шанс у них и правда появился. Лондон выстоял, захлопнув ворота перед воинством королевы Маргариты, а через десять дней после сокрушительного поражения при Сэнт-Элбансе две армии йоркистов вступили в город под радостные крики лондонцев. Гарри казалось, что он грезит наяву. Все повторялось вновь, как в прошлом октябре, с той лишь разницей, что теперь Лондон восторженно приветствовал не лорда Ричарда, а лорда Эдуарда. И на этот раз, когда Эдуард, как истинный наследник Йорков, потребовал корону, никто этому не воспротивился. Полученный урок пошел впрок: четвертого марта Эдуард был провозглашен королем Англии.

Гарри удалось послать с одним купцом, направлявшимся на север, коротенькую весточку Элеоноре. В письме юноша вкратце рассказывал о событиях, предшествовавших вступлению йоркистов в Лондон, и заверял мать, что все люди Морлэндов живы и здоровы.

«Хотелось бы мне, чтобы Вы были здесь, матушка, и сами поглядели, как наш король въезжал в город, – писал Гарри. – Но Вы все равно скоро увидите государя и, если будет на то Божья воля, меня тоже, ибо мы отправляемся на север вдогонку за наемниками королевы Маргариты, и когда мы покончим с ними, то сможем все вернуться по домам, и тогда наступит мир».

Итак, с сердцами, преисполненными надежды, двенадцатого марта Гарри и люди Морлэндов вместе с остальной армией вышли из лондонских ворот; войско вели златокудрый король Эдуард, самый красивый мужчина во всем христианском мире, и граф Уорвик, величайший из лордов Англии.

Экс-королева и её армия отступали весьма поспешно, и только достигнув Таутона, расположенного всего в пятнадцати милях от Йорка, войска Эдуарда нагнали их, вынудив остановиться и принять бой. Это страшно обрадовало Гарри.

– Потом будет недалеко возвращаться домой, – объяснил он своим людям.

Это было двадцать девятого марта.

– Вербное воскресенье, – заметил кто-то.

– Значит, на Пасху будем дома, – ответил Гарри. – Король Генрих не стал бы сражаться сегодня, в святой праздник.

– Зато королева станет, помяните мое слово. Ну а уж наш Эдуард не даст захватить себя врасплох! Его-то не обманешь теми уловками, на которые попался его отец. Сражение будет сегодня, можете быть уверены.

Воины взглянули на небо. Оно было затянуто темными, серо-стальными тучами, несущимися низко над землей. Ледяной ветер сек лицо, как бритвой.

– Похоже, пойдет снег, – заметил кто-то. – Темно, как ночью.

Из мрака выехал посыльный.

– Значит, так, ребята, – весело проговорил он. – Стройтесь. Вы знаете свою позицию.

– Где противник?

– Скоро сами увидите. На небольшом поле, вон там, между дорогой и ручьем. Поспешите.

– В бою хоть согреемся, – поворчал один из солдат, пока они поднимались с земли. – Я уже несколько дней не чувствую своих ног.

– Нашел о чем беспокоиться, – ответил ему Гарри. – Лучше думай о том, как тебя встретят дома. Если бы можно было подняться на вершину вон того холма, готов поклясться, что оттуда было бы видно «Усадьбу Морлэндов».