— Кто такой?

— Никогда его раньше не видел.

— С чего вдруг вспомнили обо мне?

— Даже не помню. Я рассказывал о системе занятий, о расценках, и тут он спрашивает, нет ли у тебя собственного самолета. Будто вы с ним давно знакомы.

Рэй сунул руки в карманы.

— Не спросил, как его зовут?

— Спросил. Дольф или что-то вроде того, не расслышал. Принялся совать нос в наши бумаги, но я не позволил. Задержался на стоянке у твоей «ауди», обошел ее вокруг и свалил. У тебя есть приятель по имени Дольф?

— Нет.

— Я почему-то тоже так подумал. Странный тип.

— Как он выглядел?

— Около пятидесяти, невысокий, худой. Волосы седые, гладко зачесаны назад, глаза-маслины, как у грека, что ли. В остроносых ботинках. Похож на торговца подержанными автомобилями.

Рэй покачал головой. Кто бы это мог быть?

— Почему ты его не выставил?

— Думал, вдруг клиент…

— С каких пор ты стал почтителен к клиентуре?

— Скажи лучше, берешь «бонанзу»?

— Пока нет. Дальше видно будет.

Подошел Фог, все трое поздравили друг друга с удачным полетом, обменялись рукопожатиями. По дороге домой Рэй внимательно вглядывался в каждый поворот.

Все ясно. Им заинтересовались.

Прошла неделя. Его так и не побеспокоили феды, не стучали в дверь агенты со значками налоговой службы под лацканами пиджаков, не походил на Дольфа ни один из прохожих, никто не задавал вопросов о деньгах. Рэй снова стал бегать по утрам: здоровье превыше всего!

Он совершил еще три полета на «бонанзе», каждый раз с Фогом в качестве инструктора, каждый раз оплачивая его услуги новенькими хрустящими бумажками. Карточный выигрыш, объяснял он наличие в бумажнике толстой пачки банкнот, и слова эти нельзя было назвать ложью. Ньютон изнывал от желания вернуться в Атлантик-Сити, чтобы взять реванш. Рэя в казино не тянуло, однако сама по себе идея была неплохая: он мог бы хвастать новой удачей и без опасений сорить деньгами.

Хранились они теперь в боксе 37Ф. Старая ячейка была по-прежнему зарегистрирована на имя Рэя Этли, но лежала там лишь мебельная рухлядь. Бокс 37Ф арендовала некая фирма под скромным названием «Эн-Ди-И», составленным из первых букв фамилий летных инструкторов. По документам, новый бокс не имел к Рэю никакого отношения. Арендован он был на три месяца.

— Сделка должна остаться абсолютно конфиденциальной,— произнес Рэй, глядя в глаза миссис Чейни.

— Здесь все абсолютно конфиденциально.— Хозяйка склада заговорщически подмигнула клиенту.— Главное, не опаздывайте с оплатой.

Коробки с банкнотами он переносил под покровом ночной тьмы, по одной за раз, настороженно поглядывая на видневшуюся вдалеке фигуру охранника. Боксы ничем не отличались друг от друга, и когда увесистая тара заняла свое место в углу, Рэй вторично дал себе слово, что не станет заглядывать сюда через день. Никогда раньше богатство в три миллиона не представлялось ему такой обузой.

Гарри Рекс не звонил. Он ограничился лишь второй бандеролью с письмами и газетными вырезками. Рэй вскрыл все конверты в поисках очередного анонимного послания, но ничего подобного не оказалось.

Закончились экзамены. Впереди была церемония выпуска, после которой университет до осени опустеет. Рэй уже попрощался со своими студентами — со всеми, кроме Джоан Кейли. Та сообщила, что намерена провести лето в Шарлотсвилле, и напомнила профессору о данном обещании.

— Давай дождемся, когда ты перестанешь быть студенткой,— сказал Рэй, проклиная свой длинный язык.

Оба находились в его рабочем кабинете, дверь — нараспашку.

— Осталось всего несколько дней.

— Совершенно верно.

— Тогда почему бы не назначить дату?

— Будем уважать существующие порядки. Сначала — выпуск.

Одарив его многозначительной улыбкой, Джоан вышла. Рэй понял, что просто так от нее не отделается. Подошедший из противоположного конца коридора Карл Мерк проводил фигуру Кейли долгим оценивающим взглядом.

— Какие пропорции!

Рэй слегка смутился.

— Она мне и шагу ступить не дает.

— Будь осторожен. Ты далеко не первый, кто ее заинтересовал.

Они стояли на пороге кабинета. Карл вытащил из кармана чуть помятый, странного вида конверт.

— На, полюбуйся.

— Что это?

— Приглашение на «Бал дроздов».

— Как ты сказал?

— Первый и, по-видимому, единственный в своем роде бал в честь дроздов. Грандиозный благотворительный вечер, цель которого — обеспечить в окрестностях города сносные условия для жизни птиц. Глянь, кто устраивает вечеринку.

Рэй медленно прочел первую строку: «Вики и Лью Родовски имеют честь пригласить Вас…»