– Влюбился?

Кожухова поправила волосы.

– Сражен наповал. Это его слова...
– Она улыбнулась.
– Труднее всего исцелить ту любовь, что вспыхнула с первого взгляда. Забыла, чей это афоризм...

– Лабрюйер, - подсказал Сабодаш.

– Да, правильно.

"По крайней мере, Кожухова, кажется, не будет особенно переживать, когда все выяснится", - подумал Денисов.

– Вы пригласили Павла домой?
– спросил он.

– Да. Перед поездом.

– Познакомили с мамой...

– С отцом. Главный у нас - папа!..

Рисунок был знаком.

– Состоялся серьезный разговор?

– Очень.

– А именно?

– Павел предложил руку и сердце...
– Она оглянулась, бросила окурок под лестницу.
– Ему предстоит аккредитование... А правительства, сами знаете, предпочитают видеть у себя семейных дипломатов.

– Потом Павел уехал?

– У него дядя в Донецке. Детей своих нет, Павел ему как родной сын... Вернулся сегодня.

За дверью послышался шорох.

– Он здесь?

– Папа оставил его ночевать. В своем кабинете.
– Глаза под зелеными веками вспыхнули.
– С утра мы должны поехать в магазин за кольцами...

Сабодаш погасил "Беломор", но Денисов, не ожидая его, осторожно отстранив Кожухову, уже входил в квартиру.