– Не знаю, ваше сиятельство. Прикажите – выясню.

– Считайте, что приказал. Но внимания не привлекать! Лучше всего сами туда не суйтесь. Можете найти японца, который подробно описал бы эту гостиницу?

– Постараюсь, ваше сиятельство.

– Вот и постарайтесь. Немедленно. Меня интересует все: подходы к гостинице, план ее помещений, порядки.

– И постояльцы?

– Нет, постояльцами не интересуйтесь. Можете спугнуть. Спрашивайте только, не останавливаются ли там европейцы. Легенда: состоятельный гайдзин ищет поблизости местечко, где мог бы в течение нескольких дней приобщиться к настоящей, глубинной Японии, еще не испорченной западной цивилизацией. Наплевать, если вас сочтут идиотом. Понятно?

– Так точно-с. – И Побратимко отбыл.

Вернулся он скорее, чем ожидал граф, и принес неплохой улов сведений. Был даже чертеж: план части гостиницы, нарисованный тонкой кисточкой на рисовой бумаге. В ответ на похвалу лицо титулярного советника зарделось, как маков цвет.

Разговор с Иманиши был долог. Японец кланялся, извинялся, но твердо стоял на своем.

– Простите, это невозможно. Иностранцы с винтовками в Токио? Пожалуйста, не настаивайте. Это невозможно.

– Для вашей же пользы, – втолковывал Лопухин. Он уже жалел, что затеял этот разговор. Лучше было действовать тайно и нагло. – Кстати, если не ошибаюсь, лет десять назад русские моряки, потерпевшие крушение в Симода, уже маршировали по Токайдо с оружием. Вот и прецедент.

– Простите еще раз, тот случай не годится. Совсем не годится.

– Это еще почему?

– Прошу извинить меня, но Токайдо просто дорога, а Токио – столица империи. Это первое. Тогда было другое правительство. Это второе. Русские моряки лишь прошли маршем, но не стреляли в японских подданных. Это третье. Японские власти пошли навстречу русским морякам, закрыв глаза на законы империи. Это четвертое.

– Ну так закройте глаза еще раз!

– Простите, это невозможно.

«Заведу себе попугая, – подумал Лопухин, – и научу его говорить „простите, это невозможно“. Будет напоминать мне о Японии».

– Ну хорошо, – сказал он после краткой паузы. – Я не спрашиваю, можно ли добиться разрешения властей на маленькую операцию с участием наших морских пехотинцев. Догадываюсь, что пока просьба будет рассматриваться, дичь преспокойно удерет. Я задам другой вопрос: русским морякам разрешено появляться в Токио?

– О, конечно!

– А как насчет личного оружия? Регистрировать револьверы в полицейском управлении, надеюсь, не требуется?

– Разумеется, нет.

– Тогда мы обойдемся без винтовок. Уважая законность и не посягая на обычаи страны.

– Извините меня, – Иманиши поклонился в сотый раз. – Японская полиция обязана будет вмешаться.

– Вмешавшись, она, вероятно, позволит преступникам скрыться. Вы этого хотите?

– Извините. – Новый поклон. – Полицейский офицер не может нарушать закон и порядок. Если не возражаете, этим делом займется токийская полиция.

«Вот спасибо, – подумал Лопухин. – Они сунутся в осиное гнездо и даже если положат ронинов, то сами потеряют половину своих. К тому же наверняка кто-нибудь сумеет уйти, а живьем не возьмут никого. Это еще в лучшем случае. В худшем – ронины будут предупреждены и уйдут по-тихому. Если не Иманиши, то какой-нибудь другой полицейский чин захочет отличиться и затеет масштабную операцию. Но чем больше масштаб, тем шире круг посвященных и вероятнее утечка. Нет, во что бы то ни стало надо действовать иначе…»

– Очень хорошо, – сказал он. – Я еще не говорил вам, что очень интересуюсь пригородами Токио, в особенности Комагоме? Эти пригородные гостиницы так экзотичны для европейца! А эти названия! «Увядающий лист клена»… романтично, не правда ли? Наверное, славное заведение. Очень хочу посетить его.

И заметил: Иманиши, кажется, растерялся.

– Простите, это будет… неосторожно, – вымолвил японец.

– Вы хотели сказать – глупо? – перешел в атаку граф. – Что ж, я с вами согласен, это глупо. Но такой глупости они от меня наверняка не ждут, и я намерен использовать это обстоятельство. Вопрос лишь в одном: будет японская полиция помогать мне?

– Простите, нет. Прошу вас не вмешиваться, мы все сделаем сами. Это японское дело.

– Это не только японское дело, Иманиши-сан! Под угрозой жизнь наследника российского престола. Я думаю, мы можем уладить наши разногласия. Мне ведь не запрещено гулять по токийским улицам?

– Конечно, нет.

– Спасибо и на том. Еще вопрос: японская полиция обязана защищать законопослушных иностранцев от бандитских нападений?

– Разумеется. Но…

– Превосходно. Сегодня ночью я со своим слугой намерен совершить прогулку в Комагоме, несмотря на то, что у меня есть предчувствие: там небезопасно. Особенно возле гостиницы «Увядающий кленовый лист». Конечно, вы вправе счесть мое предчувствие не заслуживающей внимания информацией, но оно меня редко подводило…

– Прошу вас, не делайте этого!

– А вы мне не указывайте. Я гуляю, где хочу. Попытайтесь запретить мне это.

Иманиши еще долго упрашивал, но в конце концов уступил, правда, заметив с крайней озабоченностью, что ему придется взять на себя огромную ответственность и в случае неуспеха операции навлечь на себя не только гнев начальства, но и позор, с которым ему будет трудно жить.

– Одному статскому советнику тоже будет трудно жить в случае гибели цесаревича, – отвечал на это Лопухин и был, кажется, понят. Во всяком случае, Иманиши больше не возвращался к этой теме.