Шрифт:
— Но я совсем не грациозна, — возразила Джейн. — И я непременно оттопчу партнеру ноги.
— Ничего с ним не случится, потерпит, — хмыкнула графиня и подтолкнула к Джейн Джанетту. Опустившись на колени, та надела ей на ноги расшитые зеленые туфельки. — Только помни, ты не должна танцевать вальс, пока я не раздобуду для тебя приглашение к графине Джерси. Первый вальс молодая девушка должна танцевать там и только после того, как заслужит одобрение этой зануды.
— Я запомню.
— И еще. Не забывай: какой ты сама себя видишь, такой тебя будут видеть и другие. Если хочешь быть грациозной, считай, что ты грациозна, вот и все. — Встав на цыпочки, графиня поправила в прическе Джейн зеленую ленточку. — И потом, ты настолько умна и мудра, что наверняка быстро освоишься в непривычной обстановке.
— Я постараюсь не ударить в грязь лицом. — Представив себе предстоящий вечер, суливший сказочные возможности, Джейн даже задохнулась от счастья. Поддавшись порыву, она поцеловала свою благодетельницу в щеку. — Спасибо вам, большое спасибо!
Она всегда чувствовала себя уверенно в той размеренной, спокойной жизни, наполненной интеллектуальными занятиями, которую вела в Уэссексе. Но здесь, в Лондоне, она открыла для себя совершенно новый мир. Мир Итана.
Что он подумает, увидев, как она разительно изменилась?
Безумное нетерпение охватило Джейн. Сегодня состоится ее дебют в высшем обществе. Она будет танцевать и беседовать с самыми знатными представителями бомонда. Может быть, она даже осмелится флиртовать…
Вручив Джейн веер из перьев и одобрительно глядя на нее, леди Розалинда многозначительно улыбнулась и изрекла.
— Если есть мужчина, который тебе небезразличен, не показывай ему этого. Не бросайся сразу же танцевать с ним.
Заставь его ждать. Подразни его, подогрей его интерес к себе.
Итан… Неужели она сумеет заставить его ухаживать за собой?
Джейн едва сдержала дрожь сладостного предвкушения.
— О, миледи! А что, если я что-нибудь перепутаю?
— Положись на свою интуицию, — загадочно изрекла леди Розалинда. — И к концу вечера он будет умолять тебя о поцелуе.
— И я должна буду ему позволить меня поцеловать?
— А это, моя милая, зависит от того, насколько сильно ты его желаешь.
Сделав это скандальное замечание, леди Розалинда послала Джейн воздушный поцелуй и вместе с Джанеттой быстро вышла за дверь.
Они ушли, а Джейн не могла сидеть спокойно. Она вошла в освещенную светом свечей спальню, потом опять вернулась в туалетную комнату, потом снова пошла в спальню и всякий раз во время этих своих хождений смотрелась в зеркало. Ей нравилось слушать, как шуршат юбки, ощущать, как шелк ласкает кожу. Приятно было чувствовать исходящий от тела нежный аромат. Ей казалось, что она и не жила до этого мгновения, что все свои двадцать шесть лет пребывала в спячке, мечтая об этом вечере.
Скоро к дому начнут съезжаться кареты. Она спустится вниз по парадной лестнице, ничем не выделяясь среди расфуфыренной аристократической публики. Нужно бы поупражняться с веером. И Джейн принялась обмахиваться им, кокетливо глядя поверх перьев, потом скользнула веером по полуобнаженной груди и захихикала. Какими же глупостями она занимается! Но как же легко на душе! Как хочется наслаждаться жизнью!
Сегодня вечером может произойти все, что угодно…
И вдруг она вспомнила.
Подойдя к подоконнику, Джейн вытащила из-под подушки сложенную в несколько раз записку и мрачно уставилась на тонко выписанные буквы. Напоминание о бедственном положении леди Порции вернуло ее с небес на землю. Средь шумного бала она не должна забывать о своей миссии.
Подойдя к камину, Джейн бросила бумажку в огонь.
Вспыхнув ярким пламенем, та сразу почернела и рассыпалась.
Однако содержание ее четко отпечаталось в памяти Джейн.
«В полночь вы должны выманить Чейзбурна из дома…»
Глава 9
Итан стоял рядом с матерью в холле, приветствуя опоздавших гостей. Он не мог не признать, что в подготовке бала леди. Розалинда превзошла себя. Столы были накрыты великолепными скатертями золотистого цвета. По углам холла стояли огромные букеты белоснежных лилий и статуи богов и богинь, отчего создавалось впечатление, будто находишься в греческом храме. Из залы, расположенной на втором этаже — чтобы подняться в нее, нужно было пройти по широкой лестнице, — доносились серебристые звуки арф и скрипок. Леди Розалинда в белом шифоновом платье с золотой каймой выглядела необыкновенно молодой, и в то же время было заметно, что она уже давно знает, что почем в этой жизни.
Наклонившись, Итан прошептал ей на ухо:
— Итак, матушка, во сколько мне обошелся этот скромный бал?
Игриво стукнув сына по рукаву темно-синего сюртука веером цвета слоновой кости, графиня ответила:
— Наслаждайся жизнью и не задавай ненужных вопросов. А теперь будь добр, отведи меня наверх. Келлишем уже наверняка давно меня дожидается. Пора начинать бал.
— А я-то думал, он сидит в библиотеке со своими политическими соратниками, наслаждаясь стаканчиком бренди и сигарой и решая проблемы нации, — заметил Итан, поднимаясь с леди Розалиндой по широкой закругленной лестнице.