Отто вновь затрепыхался и взвыл, когда Арапон сильнее взял его руку на залом. Разговор шел на неведомом вору языке, но он чутко улавливал интонацию.

– Он тебя бросит! – завопил вдруг Отто специально для Арапона. – Ты что, не видишь? Он смеется над тобой, над дурачком! Нужен ты ему, как же!

Барини лишь усмехнулся и шевельнул пультом. Арапон все понял. Он молчал, лишь на физиономии вора отражалось все, что ему хотелось сделать с Барини. Но еще больше он хотел жить.

А может быть, он еще надеялся, верил в чудо? Барини не интересовали мечты вора о добром дяде. Осуществись по недосмотру эти мечты – и дяде станет очень плохо.

– Палец! Приложи его указательный палец к этой пластине, живо!

Как Отто ни дергался, Арапон исполнил требуемое. Прозрачный колпак флаера раскрылся, приглашая войти. Потом можно будет настроить датчик на другие папиллярные линии…

– А теперь оба назад! Десять шагов. Марш!

Боковым зрением Барини уловил движение. Так и есть – к флаеру толпой бежали каторжники, и волосатый Тапа несся впереди всех, вздев над головой лопату.

Не успеют…

– Я кому сказал?! Оба назад, ну!

Они начали отступать.

– Подумай о цели! – отчаянно воззвал Отто. – Разве для этого мы сбежали с Земли?

– Конечно, нет. – Палец Барини подрагивал на кнопке пульта.

– Никогда тебе этого не прощу, – сказал Отто.

Барини не ответил. Он уже сидел в кресле, и бортовой компьютер запрашивал у него пароль. У Отто всегда были простые пароли, ибо зачем в этом мире сложные? И он по нескольку лет пользовался одним и тем же паролем…

Когда флаер оторвался от грунта на метр и колпак начал закрываться, Отто вырвался из рук Арапона. Совершив немыслимый бросок, он попытался зацепиться за край кокпита. Продолжая подъем, Барини качнул флаер вправо, и пальцы Отто соскользнули. Колпак встал на место.

Так. Теперь подняться, взять чуть в сторону и зависнуть… Убедившись, что реалист Отто все понял правильно и уже бежит, далеко опередив всех, к этому месту, Барини заставил колпак приоткрыться и сбросил вниз пульт и бластер. Отто не заслужил лютой смерти – пусть отобьется, подчинит себе каторжников и живет. И если он хоть чуточку проникся учением, что проповедовал Гама, то участь его – день за днем сидеть у реки, ожидая, когда мимо проплывет труп его врага.

Может заодно и рыбку половить. Ведь в самом деле вкусно. Уж куда вкуснее каши из круп, которые скоро кончатся.

Ничего. С оружием он здесь не отощает.

Вновь закрыв колпак, Барини дал полную тягу. Реалист-то Отто реалист, но может сгоряча пальнуть. Говорят, в прежние времена иной раз бывало, что самолеты удавалось сбивать из допотопных пулевых пистолетов, не то что из бластеров…

Флаер вел себя послушно. Топлива в реакторе оставалось еще на полторы тысячи часов непрерывной работы. Основные и дублирующие системы находились в исправности. Система ремонта и регенерации сигнализировала о готовности немедленно вмешаться в случае какого-либо сбоя. Обе плазменные пушки могли вести огонь.

Барини много лет не управлял флаером и с радостью ощутил, что старые рефлексы никуда не делись. На всякий случай он активировал программу исправления грубых ошибок пилотажа – Отто, конечно, обходился без нее, как заправский ас, но то был Отто, пользующийся флаером едва ли не ежедневно… Пусть теперь дьявол поживет среди людей, да не всяких, а уголовников, да на материке, отделенном от населенной части суши непроходимыми горами. Там ему самое место.

Около часа Барини летел на север, держась над колоссальными снежными цепями Туманных гор, затем повернул на северо-запад, пересек широкий язык Пестрой пустыни и скоро увидел впереди южные отроги Холодного хребта. Здесь он снизился и перешел на дозвук.

Какое-то время он выписывал широкие петли над горной страной, тщась понять, где тут надо искать жилище пророка Гамы; потом выругался и повернул к пустыне. На посадочной площадке у заднего выхода из пещеры Мориса был установлен радиомаяк, но Барини не сумел на него настроиться. Оставалось высмотреть с высоты традиционный путь паломников и лететь над ним.

Ага, вот он! Со злой радостью Барини узнал кучу валунов, некогда послужившую его отряду убежищем от грозы, разглядел и змейку ручья, стекающего с гор и теряющегося в песках. А вот и место, где клан Шусси по приказу горного старца устроил засаду…

Теперь совсем близко.

Что там на горной тропе – лошади? Едут паломники, стало быть. Едут к святому Гаме. Зря они проделали столь долгий путь – не видать им Гамы, как своих ушей.

А вот и Святая лестница в меловой скале, и зев пещеры над ней, и лужайка перед пещерой, и отвесные стены впечатляющей высоты…

Перед лестницей Барини заложил вираж, высматривая: нет ли на ней кого? Затем развернулся, завис на безопасном расстоянии и, прицелившись, пять раз нажал на сдвоенную гашетку. Десять молний ударили в лестницу. Ее центральная часть перестала существовать, в облаке пыли с грохотом сыпались вниз сотни и сотни тонн породы вместе со всеми губительными для непрошеных гостей ловушками, расставленными святым Гамой. Да, друг Морис, теперь у тебя не будет никаких гостей, ни прошеных, ни непрошеных… С голоду не подохнешь, у тебя есть «вечный» изотопный источник и синтезатор, и вода у тебя есть из подземного источника, а вот паствы теперь не будет. Понравится ли тебе жить без цели, без смысла?