– Могу я узнать, оправдалось ли мое вчерашнее предсказание насчет коробки конфет?

Алексей Григорьевич сказал:

– К сожалению, оправдалось. И даже раньше, чем вы говорили. Коробку принесли днем.

Кундик-Разноходский, хихикая, сказал:

– Поторопились. Итак, глубокоуважаемый Алексей Григорьевич, вы сами изволите видеть, что мои сведения основательны. Документам я принес и нахожусь в приятном ожидании получения денег.

Алексей Григорьевич достал из письменного стола приготовленные деньги и отдал их Кундик-Разноходскому. Тот пересчитал деньги с большим удовольствием. Потом вынул из бокового кармана перевязанную красной ленточкой пачку писем. Алексей Григорьевич взял письма, развязал алую ленточку, взглянул на первое письмо, - и сердце его упало.

Знакомый почерк. Почерк Татьяны Павловны. Даты недавние, - этот год, прошлый. Слова нежные. Письма написаны какому-то Диме. И между ними одно письма мужским почерком, - и этот почерк знаком, - почерк Дмитрия Николаевича.

Прочел в одном из ее писем три только строчки:

"Дурак влюблен в меня без памяти. Его пресные рассуждения надоели мне до чертиков".

Больше не стал читать. Понял всю махинацию.

"Бежать, бежать за океаны или за горы!" - думал он.