– Какие ж мы разбойники? У нас даже оружия нет!

– У седла арбалет висит.

– Думаешь, они его в темноте разглядели?

Друзья спустились с холма и снова утонули в сосняке. Дорога из белого песка, просыпавшегося с телег, серебрилась под луной, как ручей.

– А зачем сюда охотники ездят? – продолжала беспокоиться Рыска.

Корова споткнулась обо что-то длинное, тяжелое и обиженно замычала. Жар натянул поводья и слез посмотреть, не поранила ли она ногу.

– Опа, – только и сказал парень, поворачиваясь к подруге.

В руке он держал длинный узкий меч.

– Идиоты.

– И это все? – не поверила Рыска, ожидавшая от Алька куда большего вдохновения и красноречия.

– Все, – рассеянно подтвердил крыс, осматриваясь из ее ладоней. В свете луны корявые деревца здорово смахивали на бурьян, заставляя людей чувствовать себя карликами верхом на кошках. – Надевай наконец свое подвенечное, будешь хоть в гробу прилично выглядеть.

– А чего бояться-то надо?

– Смерти, – огрызнулся Альк. – Внезапной и жуткой. Ты что, сама не чувствуешь?

– Не-а, – испуганно затрясла головой девушка. Может, весь ее «дар» – сплошные совпадения?!

– Верно, – неожиданно спокойно согласился крыс. – Дорога еще не определена.

– А как же ты?..

– Я умный и ученый. Но второе, за недостатком первого, тебе не грозит, поэтому поверь мне на слово.

– Так давайте поскорей отсюда уберемся, – сердито сказал Жар, полагая, что ради этого Альк их и запугивает.

– Нет, – огорошил их крыс. – Это еще опаснее.

– Куда уж больше!

– Поверь: есть куда. Так два из трех, а иначе – пять из шести, что вы трупы.

– Так ведь два из трех лучше, – не поняла девушка.

Крыс обдал ее ледяным презрением:

– Действительно, откуда весковой девке разбираться в дробях.

– Вовсе даже разбираюсь! – обиделась Рыска. – Если блин на три части поделить, это большие кусочки будут, а если на шесть – то маленькие. Значит, и опасность меньше.

– Вот потому вам, бабам, только у печи и место. – Альк спрыгнул на землю прямо с седла. Похоже, его отравление полностью прошло.

– Так что тогда делать? – Жар тоже спешился и, мужественно сдерживая стоны от боли в отсиженном заду, помог слезть подруге.

– Садимся – и ждем.

– Чего?!

– Я уже ответил.

– Вот так просто сидеть сложа лапки? Костер хоть разжечь можно?

– Нет.

– А веток для лежаков наломать?

– Нет.

Жар уже готов был напуститься на вконец охамевшую крысу с площадной бранью, но тут Альк добавил:

– Впрочем, хворост можешь пособирать. Только далеко не отходи и не топай. Чем тише мы будем себя вести, тем выше вероятность дожить до утра.

– Давайте назад в веску попросимся! – не выдержала этой неопределенности Рыска. – Лучше уж среди дохлых кур спать, чем здесь!

– Не пустят.

– Почему?

– Потому что их трое волов, а вас один теленок с тележкой. – Альк тоже неплохо разбирался в воровском жаргоне.

– Зато у нас – во! – Жар победоносно потряс найденным мечом, второй рукой хлопнув по ремню висящего за спиной арбалета.

– Против трех оглобель и своры цепных псов?

Парень разочарованно бросил меч на снятые с коров вьюки. Крыс тут же с любопытством пробежался вдоль лезвия.

– Тсецкий, – презрительно заключил он.

– Здесь что, войско проходило? – не поняла Рыска.

– В смысле – средней паршивости. С такими все подряд ездят: и небогатые наемники, и тсарская рать.

– Это как же надо было упиться, чтобы потерять меч! – фыркнул Жар.

– Или в какой панике драпать.

Девушке стало совсем нехорошо. В сосняке было тепло и душновато, непривычно сухая земля грела, как печка. Если б Альк не взялся пророчествовать по-черному, место показалось бы Рыске очень уютным. А так – словно крошеный мухомор в блюдце с молоком, «гостеприимно» выставленный на стол для насекомых.