Я натянула джинсы, набросила куртку, кое-как причесала волосы и через восемь минут уже мчалась на своем "иксплорере" по направлению к Седьмой улице. Дорога была пустынной, и только яркие огни светофоров оживляли унылое однообразие ночи.

Перед недавно отреставрированным и хорошо освещенным зданием отеля уже стояли три полицейские машины с включенными мигалками и автомобиль "скорой помощи". "Клифт", один из старейших отелей города, недавно был отреставрирован.

Я сунула под нос дежурившим у входа полицейским свой жетон и вошла в просторный вестибюль, стены которого были украшены большими рогами. На больших кожаных диванах молча сидели сотрудники отеля, не знавшие, что делать и как себя вести в подобной ситуации.

Я прошла мимо них, вошла в лифт и поднялась на верхний этаж, где меня терпеливо дожидался Пол Чин.

– Имя жертвы – Джордж Бенгозиан, – быстро доложил он, когда я вошла в номер. – Заметная фигура в области здравоохранения. – Пол провел меня в дальнюю комнату пентхауса. – Советую приготовиться к неприятному зрелищу, – предупредил он.

Я увидела мужчину, который сидел на полу, прислонившись к ножке огромного дубового стола. Его тело разбухло, а кожа стала какой-то зеленовато-желтой и имела желеобразную консистенцию. Глаза его были широко открыты и поражали своим мутным остекленевшим взглядом, а из ноздрей на подбородок стекала бурая жидкость.

– Боже мой, – невольно воскликнула я, глядя на его распухшее лицо, – что с ним случилось? Такое впечатление, что здесь побывали инопланетяне, высосавшие из него жизненные соки.

Наклонившийся над трупом медик растерянно посмотрел на меня.

– Понятия не имею, что с ним произошло, – откровенно признался он.

– Пол, ты уверен, что речь идет об убийстве? – повернулась я к Чину.

Тот молча пожал плечами.

– Ночью, без пятнадцати три, кто-то позвонил в отель и сказал, что в пентхаусе накопилось много мусора, который нужно немедленно убрать.

– Да, похоже, ты прав, – согласилась я.

– Кроме того, – продолжал Пол, – мы обнаружили у него во рту вот эту бумажку. – Он взял пакет и вынул оттуда мокрый бумажный комок.

Это была какая-то деловая бумага, в самом верху которой было написано большими буквами: "Медицинский центр "Хоупуэлл". Посмотрев внимательно, я поняла, что это официальный перечень премиальных выплат. Ниже был еще какой-то текст. Прочитав первые строки, я остановилась, почувствовав, как стынет кровь у меня в жилах.

"Мы объявляем войну всем, кто олицетворяет алчность и коррупцию в нашем обществе. Мы не намерены больше сидеть сложа руки и молча сносить несправедливость со стороны правящего класса, единственным достоинством представителей которого является благородное происхождение. Вы обогащаетесь за счет неимущих, угнетаете слабых и подавляете простых людей. Эпоха экономического апартеида закончена. Мы доберемся до вас, невзирая на размеры ваших домов и ловкость ваших адвокатов. Мы проникнем в ваши офисы. Мы заявляем вам, что эта война началась. И мы в ней победим".

Черт возьми. Я с недоумением посмотрела на Чина. Это не просто убийство, это казнь. Объявление войны. Разумеется, Пол Чин был прав, когда сказал, что с этого момента дело о взрыве дома Лайтауэра становится намного сложнее.

Я еще раз посмотрела на мятый лист бумаги. Под заявлением была подпись: Огаст Спайс.

Первым делом я позвонила Клэр. В нашем распоряжении оставалось не больше часа, после чего информация об этом ужасном убийстве непременно появится на первых полосах всех газет и в сообщениях мировых информационных агентств. И все будут напоминать, что это уже второй из серии зловещих террористических актов. Именно поэтому я хотела как можно скорее узнать, как именно умер Бенгозиан.

Потом я позвонила Траккио, не обращая внимания на то, что не было еще и пяти часов утра. Дежурный офицер сонно заворчал и неохотно соединил меня с шефом.

– Это Линдси Боксер, – сказала я в трубку. – Вы сами приказали мне немедленно сообщать вам обо всех важных происшествиях, – напомнила я ему.

– Да, – согласился тот, громыхая спросонья телефонной трубкой.

– Я сейчас нахожусь в отеле "Клифт" и думаю, что наконец-то поняла истинные мотивы взрыва в доме Лайтауэра.

Во время затянувшейся паузы я живо представила, как он встает с постели, поправляя пижаму и шаря рукой по тумбочке в поисках очков.

– Кто-нибудь из его партнеров в фирме "XL"? – высказал он догадку после долгого молчания. – Речь идет о деньгах, не так ли?

– Нет, – решительно отрезала я, – речь идет о войне.

После короткого разговора с шефом я снова осмотрела гостиничный номер, в котором произошло убийство. Никаких следов крови, никаких признаков борьбы. На большом столе стоял полупустой бокал с шампанским, второй бокал валялся у ног мертвого Бенгозиана. Его пиджак был небрежно брошен на диван, на другом конце стола стояла откупоренная бутылка "Родерер".