Шрифт:
– Тебя, Масляная голова.
– Думаешь, меня просто взять?
– Уверен.
Он продолжал ухмыляться.
– Что ты искал в комнате у Рыжей, Финней? – Мне показалось, что сейчас он взорвется от ярости, так он взбесился. Сумасшедший огонек прыгал у него в глазах. – На полу у окна осталась лежать расческа. Та, которую ты только что подобрал.
Он выдернул руку из кармана и щелкнул сверкнувшим лезвием ножа. Я сорвал пиджак и швырнул ему в лицо. На секунду это его ослепило. Нож полетел в сторону.
Финнея Ласта взять было непросто. Он прыгнул на меня прежде, чем я успел защититься. Я получил в висок и в челюсть, но вмазал ему правой прямо в нос; потом поймал его ногу, и он со смачным звуком шлепнулся на землю. У меня хватило сил захватить его кисть в замок. Финней лежал лицом вниз и стонал, потому что я вывернул его руку почти к шее.
– Что тебе от нее надо было, Финней? Кто она?
– Клянусь богом, не знаю. Боже... прекрати!
Чуть посильнее нажим наружу и снова Финней начал говорить. Я едва разбирал слова.
– Проститутка... Я приходил к ней... Как-то раз она у меня украла... я хотел получить обратно...
– Что украла?
– Кое-что на одного парня. Его засняли в номере с девицей. О, боже...
Он потерял сознание. Тут сзади послышались шаги, и рядом возникли двое рабочих. Один из них, с синяком под глазом, сжимал в руках молоток.
– Вы возражаете, ребята?
Парень с подбитым глазом покачал головой.
– Наоборот. Хотели убедиться, что он свое получил. Слишком любит корчить из себя начальника и пускать в ход кулаки. Если бы мы не боялись потерять хорошую работу, давно бы разобрались с ним сами.
Я встал и поправил то, что осталось от моего нового костюма, затем поднял Финнея и перекинул его через плечо. Как раз поблизости была свежевырытая могила, и Финней Ласт полетел вниз. Надеюсь, его найдут прежде, чем опустят гроб...
Когда я выезжал, к машине подошел привратник. Но взглянув на меня, застыл с раскрытым ртом.
– Здесь у вас недружелюбные покойники, – сказал я.
Глава 3
Я въехал в Нью-Йорк в самом разгаре ужасного ливня. Дома сменил одежду и пропустил бутылочку пива, потом перекусил на скорую руку в забегаловке и направился к себе в контору.
Уже темнело, но Вельда была еще там. И Пат. Он с усмешкой взглянул на меня и поприветствовал.
– Что ты здесь делаешь? – спросил я.
– Есть новости. Мы нашли парня, убившего Рыжую.
Мое сердце бешено заколотилось.
– Кто?
– Один юнец. Был нетрезв, ехал быстро и проскочил на красный свет; он вспоминает, что кого-то сбил, но не остановился, а помчался дальше. – Пат рассмеялся и добавил:
– Теперь дело передано другому отделу, и я могу успокоиться... Тебе следовало быть полицейским, Майк. Ты бы нам пригодился.
– Да, боюсь только, что я слишком часто использовал бы дубинку.
Послушай, почему ты так убежден в виновности этого парнишки?
– У нас есть его признание. Лаборатория обследует машину, вмятины на бампере и ее одежду, но еще раньше он предупредил, что постарался уничтожить все следы, которые могли остаться. Специалисты полагают: необычная природа повреждения вызвана тем, что Рыжая, получив скользящий удар, сломала шею, упав на край мостовой. Отсюда же ссадины, царапины на щеках и коленях.
– Установили ее личность?
– Пока нет. Над этим работает Бюро розыска. И вообще, почему ты так стремишься узнать ее имя!? В городе тысячи подобных бродяжек, и каждый день с ними что-нибудь случается.
– Черт возьми, я тебе уже объяснял. Мне она понравилась. Не спрашивай, почему – сам не знаю. Но будь я проклят, если не закончу дела!
Я сунул в рот сигарету. Пат подождал, пока я закурю, потом поднялся, подошел ко мне и положил руку мне на плечо.
– Майк, ты все еще думаешь, что она была убита?
– Угу.
– Какие-нибудь, хоть сомнительные, основания?
– Нет.
– Хорошо. Если что-нибудь выяснишь, дашь мне знать?
Я выпустил в потолок струю дыма и кивнул.
– Она сейчас в морге? – Пат наклонил голову. – Я хочу ее видеть.
...Внутри старого кирпичного здания царил холод. Но не тот, что приходит со свежим воздухом прохладным утром, а холод, пахнущий химией и смертью.
Пат попросил у служащего список личных вещей покойной, и пока тот искал его, роясь в бумагах, мы молча ждали.