– За что же, Ванечка, ты наказываешь бедного Николая Алексеича?

– Как наказываю?..

– Посмотри, какое у него вдруг сделалось кислое лицо!
– со смехом проговорила адмиральша и прибавила: - Идите, идите, Николай Алексеич. Я и без вас обойдусь.

– Молодой человек обязан угождать дамам. По крайней мере, нас в старину так учили... Так уж вы, Николай Алексеевич, не бунтуйте и останьтесь с Ниночкой, помогите ей и милости просим вместе пообедать. А после обеда мы вас не задержим: не опоздаете в Аркадию, - шутливо прибавил адмирал.

Скворцов поблагодарил, но от приглашения отказался. Он сегодня обедает у сестры.

– Могли бы завтра у ней обедать, - заметила адмиральша, бросая значительный взгляд на Скворцова, который говорил: "обедай у нас!"

– Извините, Нина Марковна, я дал слово, - отважно соврал молодой человек.

– Дали слово, так надо держать. Слово - великое дело, Николай Алексеич, сентенциозно промолвил адмирал.
– Но, по крайней мере, до обеда вы будете кавалером Ниночки, не правда ли?

Несколько удивленный такой настойчивой просьбой и вообще сбитый с толку отношением адмирала, который, казалось, несмотря на свою кажущуюся простоту, что-то подозревал, - Скворцов поспешил ответить, стараясь скрыть смущение, что он охотно останется около Нины Марковны до половины шестого. Сестра обедает в шесть часов.

– Ну, и отлично. Привезите Ниночку ко мне и не давайте приказчикам ее обижать, - добродушно сказал Иван Иванович и, пожав крепко руку молодого человека и приветливо кивнув головой жене, сел на извозчика и уехал.

– Наконец-то!
– шепнула адмиральша и вся просияла.

И, подхватив под руку Скворцова, машинально глядевшего вслед уезжавшему адмиралу с каким-то чувством виноватости, она проговорила своим мягким, бархатным голосом:

– Пойдем отсюда куда-нибудь. Здесь толкотня.

– А покупки?

– Никаких больше нет, я все сделала. Это я нарочно, чтоб остаться с тобой, - прибавила она, лукаво поводя взглядом.

Они вышли из Гостиного двора и, оба молодые, свежие и красивые, шли по Садовой, рука об руку, точно муж и жена.

– Куда мы пойдем?
– спросил Скворцов.

– Куда хочешь. А то не поедем ли на острова? Возьмем карету и покатаемся... Хочешь?

– Что ты?
– испуганно воскликнул Скворцов.
– Ведь поздно - четыре часа, а к пяти ты обещала вернуться домой. Будь благоразумнее.

– И то правда... поздно... А ведь я рассчитывала на эту прогулку. Теперь так хорошо на островах. Эта встреча с Ванечкой все расстроила!
– капризно, с видом балованного ребенка, проговорила Нина Марковна.
– Но все равно... Я так рада, что с тобой... Где ты был? Что делал все утро? Рассказывай!

Скворцов, добросовестно дал отчет о проведенном утре, и адмиральша спросила:

– Как это ты встретился с мужем? Он не догадался, зачем ты в Гостином дворе? Конечно, нет! Он не особенно догадливый, этот бедный Ванечка... Как тяжело его обманывать!
– вздохнула она, и ее подвижное хорошенькое личико на секунду омрачилось.
– А я тебя ждала... чего только не передумала... Думала, что ты вдруг меня разлюбил и не придешь... Какие глупости лезут в голову, когда любишь так, как я тебя люблю... Не правда ли, глупости? Ведь ты любишь свою Ниночку!..

Голос ее звучал чарующей нежностью, и глаза были полны выражением страстной любви.

– Разве можно не любить такую обворожительную женщину!
– промолвил тронутый этой любовью молодой человек.

– Но ты, Ника, кажется, не рад, что мы одни? Твои мысли где-то далеко? допрашивала Нина Марковна, по-видимому, не вполне удовлетворенная краткостью уверений своего любовника, и с подозрительной пытливостью взглянула ему в глаза.

– Бог с тобой!.. С чего ты взяла?
– несколько смущенно проговорил молодой человек, мысли которого, действительно, не вполне принадлежали адмиральше.

– У тебя сегодня такое невеселое лицо... Тебя точно что-то гнетет... Что с тобой, мой ненаглядный?..

Скворцов решил сказать половину правды и проговорил:

– Знаешь, что меня беспокоит?

– Что, милый?
– тревожно спросила Нина Марковна.

– Мне кажется, что Иван Иваныч догадывается о нашей любви.

– Только-то?.. Успокойся. Бедный Ванечка ничего не подозревает.

– Ты уверена?

– Мне ли его не знать? Я сама прежде думала, но убедилась, что мои тревоги напрасны. Он убежден, что мы дружны, что ты мой поклонник, но что больше ничего нет... И он очень привязан к тебе. Когда тебя нет день, другой, он всегда спрашивает: отчего тебя нет? По счастью, бедный Ванечка совсем не ревнивый, и если б ты знал, какой добрый и хороший человек...