– А я и так, - резонно заметила она.

– Ну-ка, пойдем!
– рявкнул он, схватил ее за руку, втащил в лабораторию и хлопнул дверью.

– Что за грубости?
– пожаловалась Баджи, потирая руку и ослепительно улыбаясь.

– От тебя иначе, как все рассказав, не отделаешься.

Так?

– Так. Лучше всего будет, если ты дашь мне эксклюзивное интервью.

– А ты потом извратить каждое мое слово, - хмуро отозвался Муленберг и, взглянув на Баджи, буркнул:

– Ладно, садись.

– Слушаю и повинуюсь.

– Не отвлекайся.
– В словах медика впервые промелькнула характерная ирония. Рассеянно закурив, он спросил:

– Что ты уже знаешь о случившемся?

– Совсем немного, - ответила Баджи.
– Жертвы, что называется, общались без слов в парке, как вдруг на них напали хулиганы и убили - чуть более жестоко, чем обычно. Но, взглянув на трупы, санитар "скорой" распорядился отвезти их не в городской морг, а прямо к тебе.

– Откуда такие сведения?

– Если хочешь знать, я сама была в парке в момент убийства. Шла кратчайшим путем в музей и, пройдя по тропинке метров сто...
– Баджи внезапно осеклась.

Муленберг учтиво ждал, когда она продолжит, но слова как будто застряли у нее в горле. Она сидела не шевелясь, с отсутствующим взглядом.

– Что было дальше?
– не выдержал-таки медик.

– ., как вдруг услышала крик, - бесстрастно произнесла Баджи.., и разрыдалась.

– Вот тебе и раз, - вздохнул Муленберг, присел перед ней на корточки и положил руку ей на плечо. Баджи сердито отмахнулась и спрятала лицо в мокрый носовой платок. А когда убрала его, Муленбергу показалось, что она хочет посмеяться над собственной слабостью. Но попытка оказалась столь жалкой, что девушка отвернулась, дабы скрыть неподдельный стыд.

– Прости, - выдавила она срывающимся шепотом.
– Этот крик, вернее, вопль, до сих пор звучит у меня в ушах. Ничего подобного я раньше не слыхала. Во мне словно что-то перевернулось. Вопль был исполнен такой боли, какую человек, кажется, просто не в состоянии испытать.

– Кричали мужчина или женщина? Баджи пожала плечами.

– Итак, - бесстрастно продолжил Муленберг, - что было дальше?

– Ничего. Я отключилась, и даже не знаю, надолго ли.
– Она ударила кулачком по столу и воскликнула:

– Журналистка я, черт побери, или нет?! Стояла там как кукла, как помойная крыса, контуженная взрывом газов!
– Она облизнула губы.
– Я пришла в себя у каменной стены, вцепившись в кладку. Вот, взгляни, - она растопырила пальцы. Я два ногтя сломала. Очнувшись, я побежала туда, откуда слышался вопль. Но наткнулась лишь на примятые кусты. Тут я заметила толпившихся за оградой людей и пошла к ним. "Мясницкий" фургон стоял там же, подле него суетились Эл и этот молодой костолом . Регал... Рагглз...

– Регално, - подсказал Муленберг.

– Точно, он. Они грузили в машину два тела, накрытые простынями. Я поинтересовалась, в чем дело. Регалио погрозил пальцем, сказал: "Это не для слабонервных" и осклабился так, что мне стало не по себе. Тогда я пристала с расспросами к Элу. Он ответил, что какие-то грабители убили двоих, очень жестоко их покалечив. И добавил, что Регалио приказал отвезти трупы к тебе, даже не дожидаясь полиции. Оба санитара показались мне здорово выбитыми из колеи.

– Еще бы, - изрек Муленберг.

– Я попросила их взять меня с собой, но они отказались. Тогда на первом же такси - а его пришлось ждать минут пятнадцать - я приехала сюда сама. Вот и все. Сижу здесь и выжимаю из тебя сведения каким-то безумным способом. Не я расспрашиваю тебя, а ты меня.
– Она встала.
– Может, ты и статью за меня напишешь, Мули? А я пойду в покойницкую жмуриков резать. Он схватил ее за рукав:

– Не надо! Тебе же объяснили - это не для слабонервных.

– То, что лежит у тебя в морозилке, явно не хуже того, что я себе уже навыдумывала!
– огрызнулась Баджи.

– Извини, но ты сама виновата: не стоило загонять меня в угол, не дав времени поразмыслить. Видишь ли, жертвы - не два отдельных человека.

– А кто же?
– спросила Баджи с усмешкой.
– Сиамские близнецы, что ли?

Муленберг рассеянно посмотрел на нее:

– Вот именно. Странно, правда? Впервые девушка не нашлась, что ответить. Прикрыла рот ладонью, да так и оставила ее там.

– Здесь и кроется самое жуткое. Их.., оторвали друг от друга.
– Муленберг прикрыл глаза.
– Это зрелище, как назло, не выходит у меня из головы. Вот бредут по парку хулиганы, ищут, чем бы поживиться. Вот они учуяли добычу.., видимо, наткнулись на тех двоих. А потом...