Барр предлагал всем вместе подняться на второй этаж и поговорить, но его не поддержали. Мортимер и Ева внесли другое предложение: тихонько выбраться из столовой и отправиться в квартиру Барров, но и это предложение вначале было отвергнуто, поскольку кто-нибудь мог заметить их из окон верхних этажей.

В течение последнего часа они сидели в темноте и шипели друг на друга. В конце концов Джером согласился с предложением Мортимера и Евы, и они, было, совсем уже собрались пуститься в путь, как на лестнице снова послышались шаги сначала одного человека, потом кто-то сбежал по ступенькам, потом послышался голос миссис Уиттен, окликнувшей Пампу. Они различали даже отдельные слова.

После того, как голоса стихли, Фиби провела осторожную рекогносцировку и доложила, что Пампа и миссис Уиттен сидят в гостиной. Теперь, естественно, не могло быть и речи о том, чтобы выбраться из столовой. Следующее событие произошло примерно через полчаса: Барр сделал неосторожное движение в темноте и уронил торшер...

На главный вопрос: "Кто покидал столовую после того, как Пампа и миссис Уиттен прошли в гостиную?" - все они отвечали одно и то же: "Только Фиби". Она несколько раз выходила на разведку и каждый раз не больше, чем на полминуты.

Перед этим упорством почувствовал себя беспомощным даже такой умный и проницательный человек, как Вулф. Можно было бы им напомнить о кромешной темноте в комнате, вновь и вновь спрашивать, где сидел тот или другой и как получилось, что Барр уронил торшер? Но за что зацепиться, если они в один голос твердили, что никто из них не выходил, и лишь Фиби совершала свои молниеносные вылазки? Если бы они противоречили друг другу, по-разному освещали одни и те же факты - тогда другое дело, тогда можно было бы вынудить их сказать правду.

Точно так же они вели себя, рассказывая о том, что произошло в среду. Они были дома уже около часа, когда раздался звонок, дворецкий открыл дверь, и в вестибюль, едва не рыдая, вошла миссис Уиттен - вся в крови. И тут тоже их трудно было на чем-нибудь поймать, все как один, явно сговорившись, дули в одну дуду.

Все тем же тихим и спокойным голосом Джером предложил привезти дворецкого, но Вулф отклонил его предложение, даже не поблагодарив. Потом он взглянул на часы, висевшие на стене - они показывали уже без четверти три, обвел взглядом присутствующих и сказал:

– Итак, получается, что я зря трачу время. Мы не можем, господа, сидеть тут всю ночь, давайте расходиться.
– Он посмотрел на миссис Уиттен.
– За исключением вас, мадам. Вы, разумеется, ночуете здесь. У нас есть комната с удобной...

Прозвучало одновременно пять протестов, выраженных разным тоном и с разными оттенками. Громче всех протестовал Мортимер, ему вторила Ева. Вулф закрыл глаза, пережидая шторм, и открыл их, когда стало более или менее тихо.

– Послушайте, - раздраженно сказал он, - не считайте меня болваном. Иногда бывает, что детектив, расследующий убийство и попадающий в тупик, некоторое время пассивно выжидает дальнейшего развития событий, надеясь напасть на новый след. Что ж, вполне допустимый метод. Но только в тех случаях, когда результатом такого развития не оказывается еще одно убийство, Если все вы не верите, что кто-то намерен устранить миссис Уиттен, я на подобный риск пойти не могу. Ее бы уже не было в живых, если бы нож не скользнул по ребрам. Я согласен самостоятельно вести расследование, не привлекая полицию или районную прокуратуру, но при одном условии: впредь до уточнения некоторых деталей миссис Уиттен должна оставаться под крышей этого дома. Она может уйти в любое время, как только решит, что лучше иметь дело с полицией, чем со мной.

– Если хотите знать мое мнение, так уж куда приятнее иметь дело с полицией, чем с вами!
– злобно воскликнула Ева.

– К тому же вы - самый настоящий шантажист, - добавил Барр, - и вас следовало бы привлечь к уголовной ответственности.

– Мама вместе с нами поедет домой, а вы можете сообщить в полицию что вам угодно!
– внес свою лепту Мортимер.

– Но если мама останется, я останусь тоже, - решительно заявила Фиби.

Миссис Уиттен глубоко вздохнула - наверное, уже в тысячный раз. В течение вечера я не раз опасался, что она вот-вот упадет в обморок, однако сейчас, заметив ее пристальный сверкающий взгляд, устремленный на Вулфа, я понял, что энергии у нее хоть отбавляй.

– Вы, кажется, собирались переговорить со мной с глазу на глаз о мисс Олвинг?
– обратилась она к Вулфу.

– Да, мадам, собирался.

– Можно перенести это на утро? Сейчас я просто не в силах слушать и говорить.
– Она сжала в кулаки лежавшие на коленях руки, но тут же спохватилась, разжала их и повернулась к младшей дочери.
– Фиби, тебе придется съездить домой и привезти наши ночные вещи... Мистер Вулф, а двоим можно переночевать в вашей комнате?

– Вполне. Там две кровати.

– Тогда со мной останется моя дочь Фиби. Думаю, вам не следует беспокоиться - она меня не убьет. Завтра вам придется извинить меня - в четыре часа состоятся похороны моего супруга.

– Мама, - проговорил Джером, - позволь мне сейчас же отвезти тебя домой.

Миссис Уиттен не удостоила его ответом.

– Нужно подниматься по лестнице?
– спросила она у Вулфа.

– Нет, что вы!
– ответил Вулф.
– К вашим услугам лифт...

ГЛАВА 8

У нас в доме есть две свободные комнаты - одна на втором этаже, рядом со спальней Вулфа, выходящая окнами на юг, другая на третьем, рядом с моей, окнами на улицу. Вот в эту комнату - достаточно просторную, обставленную лучше остальных, с двухспальными кроватями и ванной - мы и поместили миссис Уиттен и Фиби. Я объяснил им, как при необходимости найти меня, например, в случае пожара...