Добрую милю Лили молчала. Потом сказала.

– Схожу к Фарнэму – он одолжит мне собаку.

– Прекрасно. Валяй.

В следующий раз она раскрыла рот, когда мы уже подъезжали:

– Но от еды ты, надеюсь, не откажешься?

– Нет, конечно. Я умираю от голода.

У нас было заведено, что по вечерам тот, кто пользовался машиной последним, берет ключ от замка зажигания с собой и кладет его на условное место в гостиной, тогда как днем ключ просто оставляют в замке. Так вот, я забрал ключ с собой, чтобы показать Лили, что на сегодня я завязал. Если Вуди передумает отвозить Вульфа, пусть разжиревший чревоугодник топает пешком.

Я поел. Чистенький, как только что выпотрошенная форель, гладко выбритый, причесанный и прилизанный, я сидел на кухне в изящном сером шелковом халате с черными точками поверх белой без точек пижамы. Напротив сидела Лили. Нам подали черепаховый суп, филейчики, отварную картошку, хлеб, масло, молоко, шпинат с грибами и мадерой, белую мускатную дыню и кофе. Дважды заходила Диана и интересовалась не нужно ли нам чего. Мы, поблагодарив, отказывались. Когда Мими наливала нам кофе, Диана зашла в третий раз и спросила, нельзя ли присоединиться к нам. Мы разрешили. Не успев присесть, Диана выпалила, что ей не терпится послушать о моих приключениях в тюрьме и что Уэйду это тоже очень интересно. Она тут же окликнула его, и он пришел.

Тюрьму я расписал в самых мрачных тонах, присовокупив блох, тараканов, крыс и даже пару ящериц. Потом последовали вопросы о том, как мы обнаружили тело Сэма Пикока, а за этим – главный вопрос: кто убил его и за что? В ответ я сказал, что могу только предполагать; что им это куда проще, чем мне, поскольку я сидел в тюрьме. В заключение предложил им сыграть в пинокль. Дружеская партия в пинокль, сказал я, поможет мне отвлечься от тягостных мыслей. Я не добавил, что вынашиваю план мести: если Вульф вернется и застанет меня с самым беспечным видом в гостиной за игрой, словно и не было никакого убийства, это будет для меня вполне приемлемо. Лили явно прочитала мои мысли. Уголок ее губ изогнулся в понимающей улыбке: как ни крутись, голубчик, но я тебя знаю, как облупленного.

Но торжествовать мне не пришлось. В начале двенадцатого мы услышали, как подъехала машина, хлопнула дверца и потом машина отъехала. Тут же в коридоре раздался его топот. Однако шаги, не останавливаясь у двери в гостиной, прогромыхали дальше – Вульф прошел в свою комнату. И это несмотря на то, что он, безусловно, видел нас через освещенное окно.

– Великий Ниро! – усмехнулся Уэйд. – Не обижайтесь, Арчи, я не сомневаюсь в его гениальности, но вот воспитания ему немного недостает. Никто не заставляет его рассказывать нам о своих подвигах, но уж можно было заглянуть сюда и пожелать хозяйке спокойной ночи. И вам. Он хоть знает, что вас выпустили?

Я кивнул.

– Знает. Мы с Лили заезжали к Вуди, а он был там. Следил, как Вуди стряпает какое-то блюдо, рецепт которого турки похитили у армян. Вам сдавать, Диана.

Мое решение пойти и пожелать Вульфу спокойной ночи вовсе не означало, что я поджал хвост. Возможно, Вульф и в самом деле не мог вести себя по-другому при Вуди; так или иначе, я великодушно решил дать ему последний шанс. Поэтому я тихонько прокрался по длинному коридору в своих мокасинах из оленьей кожи, постучал в его дверь и, едва расслышав: «Заходите!», – вошел. Вульф в желтой пижаме сидел в кресле у закрытого окна, поджав босые ноги.

– Спокойной ночи, – произнес я. – Возможно, я просплю до полудня.

– Фу. Сядь.

– Мне нужен отдых после столь…

– Сядь же, черт побери!

Я подошел к креслу и уселся.

– Полагаю, – начал Вульф, – мисс Роуэн сказала тебе, что миссис Грив привозила сюда эту девушку?

– Да. И еще она отослала Солу, который в Сент-Луисе, фотографии, а вы с Джессапом безостановочно допрашиваете Пегги Трюитт. Жаль, что без меня.

– Мне тоже. Нужно раз и навсегда установить, что всех особ женского пола интервьюируешь только ты. Значит, тебе известно, что она здесь, на ранчо. Мистер Джессап вчера вечером поместил ее под домашний арест. «Для ее собственной безопасности». Миссис и мисс Грив охраняют ее от назойливых домогательств шерифа Хейта. Мисс Трюитт была и остается важным звеном в расследовании. Даже необходимым. Должен сказать, что даже, будучи в заключении, ты сумел назвать одно имя, благодаря которому мне удалось решить эту загадку…

– Я?

– Да.

– Так вам уже известно, кто убийца?

– Да. Последний звонок от Сола час назад помог расставить все точки над «i». Я уже порадовал мистера Джессапа. Больше, к сожалению, ничего сейчас сказать не могу.

Мой рот открылся и снова закрылся. Я обвел его взглядом, от высокого широкого лба до босых пяток, потом уставился ему в глаза:

– Если вы опять уготовили одну из ваших излюбленных эффектных развязок, но она не сработает, то вы не просто лишитесь клиента или гонорара. Вы потеряете меня, значит, все тяготы и лишения последних пяти дней вы вынесли напрасно.

– Да, ты прав. – Вульф потряс головой, – Но дело не в этом. Тебе придется немного запастись терпением. Сейчас же я хочу с тобой посоветоваться. Я заметил, что ключ от машины мисс Роуэн, поворотом которого заводится машина, вечером кладут на полку в гостиной. У новой машины, на которой сейчас ездит мисс Роуэн, тоже есть такой ключ?

Я, естественно, заподозрил, что он нарочно изменил тему, чтобы запудрить мне мозги, но ответил просто:

– Да.

– И без этого ключа машина не поедет?