Это был Андрей, прибывший уже пять дней тому назад на место, указанное в письме Жоржа. Ожидая с часу на час приезда Давида, который должен был его встретить здесь, он умирал со скуки.

Он сразу догадался, что эти трое были из компании Давида. Ему хотелось заговорить с ними, но он удержался. "Вдруг они окажутся чужие. Осторожность никогда не мешает. Если они приятели Давида, то и сам Давид, вероятно, недалеко".

Вернувшись в гостиницу, Андрей позвал слугу и сказал ему ломаным немецким языком, что будет целый день дома, на случай, если кто-нибудь спросит о нем.

Окна его комнаты выходили на большой зеленый сквер, к которому вело несколько улиц. Он стал наблюдать за прохожими и около одиннадцати часов заметил издалека неуклюжую фигуру Давида, быстро шагавшего в тяжелом сером пальто, которое он носил круглый год.

Андрей сбежал с лестницы; приятели встретились у входных дверей и крепко расцеловались.

–  Признайся, ты, верно, здорово бранил меня за то, что я заставил тебя так долго ждать?
– спросил Давид, ласково хлопая Андрея по плечу

–  Бранил, но не очень. Я боялся, не приключилось ли чего с тобой.

–  Вот пустяки! Что может статься со мной? Я просто захлопотался, собирая небольшую партию для переправы через границу. Двух зайцев одним ударом. Оно и дешевле и скорее.

–  Я, кажется, видел твою партию на переправе час тому назад.

–  Возможно. Зацепин между ними; ты должен с ним познакомиться.

Они были уже в комнате Андрея. Давид снял пальто, бросил его на кресло и уселся.

–  Ну, а теперь расскажи мне про наших, - сказал Андрей, становясь против него.
– Как поживает Жорж и все другие? Что слышно о Борисе? Есть ли письма от Зины?

–  Да, было одно письмо. Надежды пока очень мало, судя по ее намекам. Да она сама скоро будет в Петербурге и расскажет тебе обо всем.

–  Разве ты не едешь со мной в Петербург?

–  Нет, - ответил Давид.
– Я еду в Швейцарию и останусь там несколько времени. Ты слыхал, что эквилибристы хотят издавать собственную подпольную газету в Петербурге?

–  Эквилибристы!
– воскликнул Андрей.
– Да неужели?

Эквилибристами называлось тайное общество, прозванное так в насмешку другими кружками за умеренность и отсутствие решительности. Между ними и партией "Земли и воли"*, к которой принадлежали Давид и Андрей, были довольно холодные отношения.

* "Земля и воля" - подпольная политическая организация, основанная в 1876 году и объединившая народнические группы.

–  На этот раз они в самом деле что-то затевают, - ответил Давид.
– Когда они узнали, что я еду в Швейцарию, то дали мне денег для покупки шрифта.

–  Это недурно, - заметил Андрей.
– Я меняю о них свое мнение.

–  А я остаюсь при прежнем, - возразил Давид.
– Посмотрим еще, что они сделают со своим шрифтом. Я не верю в них.

Он смотрел кругом, ища спичек, чтобы закурить свою трубку. Андрей подал ему сигару.

–  Так зачем же ты взялся исполнять их поручение?
– спросил он.

–  Это моя обязанность, - ответил Давид.
– Моя служба состоит в том, чтобы очищать дороги от всяких преград и держать их свободными для желающих пользоваться. Удастся ли затея эквилибристов или нет - не мое дело. Да и помимо того, - прибавил он, - возня-то небольшая. Это даст мне возможность пробыть несколько лишних дней с друзьями в Швейцарии - вот и все.

–  Я рад за них, во всяком случае. Ты писал о своем приезде?

–  Нет, я этого никогда не делаю. Гораздо приятнее приехать невзначай. Как они все поживают? Ты мне ничего не сказал о них.

–  Да нечего говорить. Жизнь все та же и такая же скучная, - ответил Андрей.

Давид с досадой ударил себя по колену.

–  Что за нелепый народ наши революционеры!
– воскликнул он.
– Живут в свободной стране среди большого социального движения и чувствуют себя как рыба на суше. Да неужели же свет клином сошелся на одной России?

Со своим еврейским космополитизмом* он часто спорил на эту тему с товарищами.

* Космополитизм - здесь признание своим отечеством всего мира.