Шрифт:
Джелаби. Но он дохлый.
Септимус. Убит. Леди Томасина любит пирог с крольчатиной.
Джелаби неохотно забирает кролика. На нем пятна крови.
Джелаби. Господин Ходж, вас искали.
Септимус. Захотелось поспать этой ночью в лодочном павильоне. Я не ошибся, от ворот действительно отъехала карета?
Джелаби. Карета капитана Брайса. С ним уехали господин и госпожа Чейтер.
Септимус. Уехали?
Джелаби. Да, сэр. А лошадь лорда Байрона оседлали еще к четырем утра.
Септимус. И лорд Байрон уехал?
Джелаби. Да, сэр. Все на ногах, дом бурлит всю ночь.
Септимус. Но у меня его охотничьи пистолеты! Что с ними делать? На кроликов охотиться?
Джелаби. Вас не было в комнате, вас искали.
Септимус. Кто?
Джелаби. Ее сиятельство.
Септимус. Она заходила ко мне в комнату?
Джелаби. Я сообщу ее сиятельству, что вы вернулись. (Направляется к двери.)
Септимус. Джелаби! А лорд Байрон не оставлял для меня книгу?
Джелаби. Книгу?
Септимус. Он брал у меня книгу. Почитать.
Джелаби. Его светлость не оставили в комнате ничего. Ни монетки.
Септимус. Хм… Ну, будь у него монетка, он бы ее непременно оставил. Держите-ка, Джелаби, вот вам полгинеи.
Джелаби. Премного благодарен, сэр.
Септимус. Так что тут стряслось?
Джелаби. Сэр, от слуг все держат в тайне.
Септимус. Ладно, будет вам. Или полгинеи уже не деньги?
Джелаби(вздохнув). Ее сиятельство повстречали ночью госпожу Чейтер.
Септимус. Где?
Джелаби. На пороге комнаты лорда Байрона.
Септимус. А… Кто же из них входил и кто выходил?
Джелаби. Выходила госпожа Чейтер.
Септимус. А где был господин Чейтер?
Джелаби. Пил бренди с капитаном Брайсом. Лакей поддерживал огонь в камине до трех часов по их приказу, сэр. А потом наверху начался скандал и…
Входит леди Крум.
Леди Крум. Ну и ну, господин Ходж!
Септимус. Миледи…
Леди Крум. И вся эта затея — чтобы убить зайца?!
Септимус. Кролика. (Она бросает на него пристальный взгляд.) Да, вы правы. Зайца. Просто он очень похож на кролика.
Джелаби направляется к двери.
Леди Крум. Принесите мой настой.
Джелаби. Слушаюсь, миледи.
Выходит. В руках у леди Крум два прежде незнакомых зрителю письма во вскрытых конвертах.
Она бросает их на стол.
Леди Крум. Как вы посмели?!
Септимус. Это мои личные записи, и прочитаны они без разрешения. Вы не можете меня обвинять.
Леди Крум. Письмо адресовано мне!
Септимус. И оставлено в моей комнате. Только в случае моей смерти вы…
Леди Крум. Какой смысл получать любовные письма с того света?
Септимус. Такой же, как с этого. Но второе письмо и вовсе адресовано не вам.
Леди Крум. Право матери — вскрыть письмо, адресованное дочери. Не важно живы вы, умерли или окончательно спятили. С какой стати вы учите ее размешивать рисовый пудинг? Бедняжку постиг такой удар! Смерть близкого человека!
Септимус. Кто-то умер?
Леди Крум. Вы! Вы, идиот вы этакий!
Септимус. А-а, понятно.
Леди Крум. Даже не знаю, какое из ваших сочинений сумасброднее. Один конверт набит рисовым пудингом, другой — скабрезными описаниями различных частей моего тела… Впрочем, одно из двух еще можно вытерпеть.