Три степени жизни человека объяснены выше (н. 267): рассудок отверзается в первой степени через истины гражданские; во второй - через истины нравственные, в третьей - через духовные. Но должно объяснить, что рассудок образуется и отверзается в человеке не одним только знанием этих истин, но приложением их к делу, жизнью своей по ним. А жить по ним называется любить их по духовной любви (affectio), т.е. любить правду ради правды, любить искренность и прямоту ради прямоты, а благо и истину - ради блага и истины. Напротив, жить по ним и любить их по любви телесной - значит любить их ради себя самого, ради славы своей, почести или корысти. Поэтому насколько человек любит истины эти по любви или страстям мирским, телесным, настолько он уклоняется от рассудка; он любит не истины эти, а себя самого, обращая истины в слуг своих, как господин служителей. Если же истины порабощаются, то они не входят внутрь человека и не отверзают ни одной степени жизни его, ни даже самую последнюю степень, а поселяются только в памяти его как нечто научное в вещественном образе и тут соединяются с любовью к себе, т.е. с любовью плотской. Из этого видно, каким порядком человек становится существом рассудка, а именно: он достигает этого в третьей степени духовной любовью благ и истин, относящихся к небесам и церкви, во второй степени любовью к искренности и прямоте, а в первой степени любовью к справедливости и правде. Любовь двух последних степеней также становится духовной по духовной любви к благу и истине, потому что эта последняя влияет на первую, соединяется с ней и, так сказать, образует в ней свое подобие.

469. Духи и ангелы наделены такой же памятью, как и люди. В них остается все, что они слышат, видят, мыслят, чего желают и что делают, чем и образуется постоянно и вовеки их рассудок. Поэтому духи и ангелы совершенствуются в разуме и мудрости, познавая истины и блага, наравне с человеком. Все это познал я многократным опытом: я видел, как из памяти духов вызываемо было все, что они думали и делали явного и скрытного в обществе других духов; я также видел, каким образом бывшие в какой-либо истине вследствие жизни их в простом добре исполнялись научными познаниями, а через них и разумом и затем возносились в небеса. Но должно объяснить, что познаниями этими и разумом человек может исполниться на том свете в той только мере, в какой он здесь любил благо и истину, и отнюдь не более этого. Каждый дух и ангел сохраняют ту любовь (наклонность, вожделение), какой жили в миру, и притом в таком же количестве и качестве,эта любовь совершенствуется пополнением в течение вечности. Ничто не может быть наполнено во веки веков, потому что все может бесконечно изменяться, обогащаться и пополняться, а стало быть, и множиться и плодиться; благу нет конца, потому что самый источник его бесконечен. О том, что духи и ангелы нескончаемо совершенствуются в разуме и мудрости познанием истин и благ, сказано было в н. 265- 275; 318-328; 329-345; а что это делается только соразмерно той степени любви к благу и истине, какой достигали они на земле, а не свыше того, об этом упомянуто уже в н. 349.

Человек после смерти таков, какова была жизнь его на земле

470. Всякому христианину ведомо из Слова Божиего, что собственная жизнь человека остается после смерти его при нем, ибо во многих местах в Слове говорится, что человек судится и награждается по делам своим и поступкам. Кто размышляет по благу и по самой истине, тот также не иначе думает как: что человек доброй жизни идет в небеса, а худой в ад. Одни только живущие сами во зле не хотят верить, чтобы состояние их после смерти было согласно с жизнью их в мире, но думают, в особенности когда болеют, что царство небесное может достаться каждому по одному милосердию Божию, как бы кто ни жил, и что оно дается каждому по вере его, которую они от жизни отделяют.

471. Что человеку вменяются дела его и он по ним судится, говорится в Слове во многих местах. Например: Ибо приидет Сын Человеческий во славе Отца Своего с Ангелами Своими; и тогда воздаст каждому по делам его (Мат. 16. 27). Блаженны мертвые, умирающие в Господе; ей, говорит Дух, они успокоятся от трудов своих, и дела их идут вслед за ними (Откр. 14. 13). И воздам каждому из вас по делам вашим (2. 23). И увидел я мертвых, малых и великих, стоящих пред Богом, и книги раскрыты были, и иная книга раскрыта, которая есть книга жизни; и судимы были мертвые по написанному в книгах, сообразно с делами своими. Тогда отдало море мертвых, бывших в нем, и смерть и ад отдали мертвых, которые были в них; и судим был каждый по делам своим ( 20. 12, 13). Се, гряду скоро, и возмездие Мое со Мною, чтобы воздать каждому по делам его (22. 12). Итак, всякого, кто слушает слова Мои сии и исполняет их, уподоблю мужу благоразумному, который построил дом свой на камне. А всякий, кто слушает сии слова Мои и не исполняет их, уподобится человеку безрассудному, который построил дом свой на песке (Мат. 7. 24, 26). Не всякий, говорящий Мне: Господи! Господи! войдет в Царство Небесное, но исполняющий волю Отца Моего небесного. Многие скажут Мне в тот день: Господи! Господи! не от Твоего ли имени мы пророчествовали? и не Твоим ли именем бесов изгоняли? и не твоим ли именем многие чудеса творили? И тогда объявлю им: Я никогда не знал вас, отойдите от Меня, делающие беззаконие (7. 21-23). Тогда станете говорить: мы ели и пили пред Тобою, и на улицах наших учил Ты. Но Он скажет: говорю вам: не знаю вас, откуда вы; отойдите от Меня, все делатели неправды (Лук. 13. 26, 27). И Я воздам им по их поступкам и по делам рук их (Иер. 25. 14). Великий в совете и сильный в делах. Которого очи отверсты на все пути сынов человеческих, чтобы воздавать каждому по путям его и по плодам дел его (32. 19). И накажу его по путям его, и воздам ему по делам его (Ос. 4. 9). Как определил Господь Саваоф поступить с нами по нашим путям и по нашим делам (Зах. 1. 6). Где Господь говорит о последнем суде. Он взвешивает только дела, возвещая, что войдут в царствие небесное жившие в добре по делам своим, а за дурные дела люди будут осуждены (Мат. 25. 32-46); также во многих местах, где идет речь о спасении и осуждении человека. Очевидно, что дела и поступки человека составляют внешнюю жизнь его и что они показывают, какова его внутренняя жизнь.

472. Но здесь разумеются дела и поступки не в том только виде, в каком они являются во внешности, но и в том, каковы они внутри человека, ибо всякому известно, что дела и поступки вытекают из воли и мыслей человека; если бы не так, то это были бы только безотчетные движения автомата или машины. Поэтому всякое дело или действие само по себе есть не что иное, как проявление, одушевляемое и оживотворяемое волей и мыслью до того, что может быть названо волей и мыслью в проявлении своем или же волей и мыслью во внешнем образе. Из этого следует, что всякое действие или дело таково, каковы воля и мысль, от которых действие произошло. Если воля и помышление благи, то и дела благи; если же дурны - то и дела дурны, хотя бы во внешнем образе и не отличались от первых дел.

Тысяча человек могут сделать одинаковое дело, т.е. действовать или поступать одинаково, и притом до того сходно, что относительно проявления или внешности почти нельзя найти в делах этих никакой разницы. А между тем каждое из дел этих, рассмотренное само по себе, будет различно, потому что каждое произошло от иной причины или воли. Возьмем, для примера, прямое и правдивое обращение с товарищами. Один может показать себя на деле прямым и правдивым, именно чтобы выказать эти качества в себе ради доброй славы и уважения людей; другой - по светским отношениям своим и из видов корысти; третий - ради ожидаемых наград по заслугам; четвертый - по дружбе; пятый из опасения подпасть законному взысканию, утратить добрую славу и даже место или должность; шестой - чтобы вкрасться в чью-либо доверенность и увлечь кого-либо в свою пользу по неправому делу; седьмой - чтобы завлечь и обмануть товарища и пр. Хотя дела и поступки всех людей этих с виду добры и похвальны, потому что нельзя не одобрить прямых и правдивых поступков относительно товарища, тем не менее дела эти дурны, потому что они делались не ради любви к прямоте и правде, но из любви к себе и к миру (из самотности и суетности). Этой любви прямота и правота служат здесь, как слуги господину своему, которых он не ставит ни во что, когда они ему более не нужны, и увольняет их. Но точно так же с виду поступают прямо и право с ближним по любви к правде и прямоте: иные - ради истин веры или послушания, потому что так повелевает Слово Божие; другие - по благу веры или по совести, потому что этого требует исповедание их; третьи - по благостыне или благу любви к ближнему, почитая за долг о нем заботиться; еще иные - по благу любви к Господу, т.е. делая добро ради самого добра, поступая правдиво и право ради самой правды. Такие люди любят добро и правду, потому что то и другое содержат в себе исходящее от Господа Божественное начало, вследствие чего добро и правда эти в сущности своей Божественны.

Дела и поступки таких людей, будучи добры по внутреннему значению своему, добры и по внешнему, ибо дела и поступки людей, как выше сказано, безусловно таковы, каковы помыслы и воля, их порождающие. Если же нет мысли и воли, то это не дела и поступки, а безотчетные, бездушные движения. Из этого видно, что именно в Слове разумеется под делами и поступками.

473. Если же дела и поступки принадлежат воле и мыслям, то равно принадлежат и любви и вере, а потому всегда таковы, какова любовь и вера. Любовь и воля - одно и то же, а вера и мысли как убеждения также одно и то же; что человек любит, того и хочет, а чему верит, то и думает. Если человек любит то, чему верит, то и хочет того же, и сколько может, то же и делает. Всякому понятно, что любовь и вера человека находятся в воле и в мыслях его, а не вне того и другого, потому что воля воспламеняется любовью, а мысль просвещается предметами веры; поэтому и могут просвещаться только люди, способные мыслить разумно. Согласно этому просвещению они мыслят об истине и хотят ее, или, что одно и то же, веруют в истину и любят ее.

474. Но должно знать, что собственно воля составляет человека, а мысль - только в той мере, насколько она происходит от воли; дела же или поступки происходят от того и другого, от воли и от мыслей. Другими словами, любовь составляет человека, а вера - только в той мере, насколько она истекает из любви; дела же и поступки зависят от того и другого. Из этого следует, что воля, или любовь, и есть собственно человек, потому что все происходящее от чего-либо принадлежит тому, от чего происходит.