— Наноси ответные удары Чудовищам. Правильно. Ну и как мы это сделаем?

Эрик Единственный удивленно посмотрел на дядю. Этого вопроса не было в наставлениях. Должно быть, он что-то не так услышал. Его дядя не мог ошибиться в таком ритуале.

— Мы сделаем это, — продолжал он, давая второй ответ, голос его зазвучал нараспев, как во время уроков в детские годы, — сохранив науку и технологию наших праотцов. Когда-то Человек был властелином всего мира; его наука и технология давали ему превосходство. Наука и технология — вот то, что нам необходимо, чтобы наносить ответные удары Чудовищам.

— Ну а теперь, Эрик, — мягко спросил дядя, — пожалуйста, скажи мне, что, черт возьми, такое — технология?

Это было уже совсем далеко. Они отклонились от нормального порядка наставлений на целый коридор.

— Технология — это… технология — это… — он споткнулся о незнакомую словесную преграду. — Ну, это то, что знали наши предки. Технология — это то, что необходимо, чтобы делать водородные бомбы или вести экономическую войну или изготовлять управляемые ракеты — в общем, для того, чтобы получить то мощное оружие, которым обладали наши предки.

— Принесло ли это оружие им какую-нибудь пользу? Я имею в виду, в борьбе с Чудовищами. Они остановили Чудовищ?

Мгновение у Эрика был совершенно ошарашенный вид, затем он повеселел. О! Теперь он знал дорогу. Он знал, как вернуться назад к наставлениям:

— Внезапность атаки…

— Прекрати это! — приказал ему дядя. — Не рассказывай мне эту чепуху! Внезапность атаки, вероломство Чудовищ — как ты думаешь, это похоже на объяснение? Только честно? Если твои предки действительно были властелинами мира и имели такое мощное оружие, могли бы Чудовища победить их? Я водил свой отряд в десятки походов, и я знаю цену неожиданной атаки, но поверь мне, она хороша только для быстрого удара и поспешного отступления, если ты сталкиваешься с превосходящими тебя силами. Ты можешь сбить кого-то с ног, если он этого не ожидает. Но если он действительно сильнее, чем ты, ты не одержишь верх. Так ведь?

— Я… Я не знаю. Откуда мне знать.

— А я знаю. Я знаю по опыту многочисленных схваток. Нужно запомнить следующее: когда наших предков сбили с ног, они так и не поднялись. Это значит, что их наука и технология имели не такое уж первостепенное значение. А это значит… — при этих словах он повернул голову и посмотрел прямо в глаза Эрику, — это значит, что наука и технология наших предков гроша ломаного не стоили против Чудовищ, и ничего не будут стоить впредь!

Эрик Единственный побледнел. Он понимал, что такое ересь.

Дядя похлопал его по плечу и глубоко вздохнул, словно наконец выплюнул что-то чрезвычайно неприятное. Он придвинулся ближе, глаза его заблестели под светом маленького фонарика, голос упал до резкого шепота. — Эрик, когда я спросил тебя, как мы наносим ответный удар Чудовищам, ты ответил мне, что мы должны делать. Однако мы ничегошеньки не делали, чтобы побеспокоить их. Мы не знаем, как восстановить науку наших предков, у нас нет ни инструментов, ни оружия, ни технологии — чем бы она ни была — но все это не принесло бы нам ни капельки пользы, даже если бы оно у нас было. Потому что однажды все это уже потерпело поражение. Все это потерпело полное поражение в пору своего расцвета. Сейчас просто нет смысла пытаться создавать это заново.

И Эрик понял. Он понял, почему его дядя перешел на шепот, почему в его словах было столько напряжения. Здесь дело было связано с кровопролитием, с кровопролитием и смертью.

— Дядя Томас, — прошептал он прерывающимся голосом, хотя прилагал все усилия, чтобы говорить ровно и твердо, — давно ли ты стал человеком чужой науки? Когда ты оставил науку предков?

Томас Уничтожитель Ловушек погладил копье, прежде чем ответить. Он прикоснулся к нему нежно, почти бессознательно, но они оба мысленно отметили тот факт, что оно готово к удару. Огромное тело капитана, на котором были лишь опоясывающие бедра ремни и легкая петля для копья, висящая на спине, казалось, тоже было готово броситься мгновенно в любом направлении. Он снова перевел взгляд от одного конца убежища к другому, луч фонарика, прикрепленного к его лбу, пронизал сгустившуюся у входов темноту. Эрик тоже осмотрелся. Никто не слушал их прижавшись к стене и затаив дыхание.

— С каких пор? С тех пор, как узнал твоего отца. Он был в другом отряде. Естественно, мы нечасто встречались до того, как он женился на моей сестре. Хотя я слышал о нем: все в Обществе Мужчин слышали о нем: он был великим вором. Но когда он стал моим зятем, я от него многое узнал. Я узнал о замках, о самых последних ловушках — и еще я узнал о чужой науке. Он к тому времени уже многие годы был человеком чужой науки. Он обратил твою мать, и он обратил меня.

Эрик Единственный попятился.

— Нет! — закричал он. — Только не мои отец и мать! Они были порядочными людьми — когда их убили, в их память была проведена служба. Они жили для блага науки наших предков…

Дядя прижал к его губам мощную ладонь.

— Заткнись, ты, чертов дурак, или угробишь нас обоих! Конечно, твои родители были порядочными людьми. Как ты думаешь, их убили? Твоя мать оказалась вместе с отцом на территории Чудовищ. Ты когда-нибудь слышал, чтобы женщина ходила со своим мужем на кражу? И брала с собой маленького ребенка? Ты думаешь, это была обычная кража у Чудовищ? Они были людьми чужой науки, и служили ей верой и правдой.