Василий Иванович вспылил:

–  Мы уже показали таким, как вы, генералам, как надо воевать!

Он имел в виду знаменитый рейд своих отрядов летом восемнадцатого года. Попав под Уральском в мешок между белочешскими и белоказацкими частями, Чапаев предпринял дерзкий бросок назад, на занятый противником Николаевск, взял город и тем самым не дал соединиться двум крупным вражеским группировкам.

Одним словом, скандал разыгрался не на шутку. Чапаев хлопнул дверью.

В январе 1919-го Чапаев покинул академию, получив направление на Восточный фронт. Больше я его не видел.

В апреле того же года прервалась и моя учеба. В число сорока человек меня направили в действующую армию.

В ставке Южного фронта в Козлове я получил приказ ехать в Щигры, что недалеко от Курска, помощником начальника штаба дивизии, которую еще только предстояло сформировать. Я тяжело вздохнул, получив это назначение: опять не везет - надеялся попасть непосредственно на фронт, а тут формируйся.

Но один случай, не совсем, правда, приятный, повернул все в желанную для меня сторону... В Щиграх я встретил полковника Шмидта, под началом которого служил еще в 1915 году и который приказал мне всыпать однажды 25 шомполов. А теперь Шмидту предстояло командовать дивизией.

Что делать? Сколько ни убеждал себя - другое время, другая обстановка, - ничего по получалось: не могу работать с человеком, который приказывал пороть солдат.

В комнатах штаба я увидел множество бывших офицеров. Это мне показалось странным. Хотя в то время наша молодая армия не отказывалась от услуг бывших царских военспецов, но здесь, в Щиграх, с этим явно перехватили.

Штабной писарь, с которым я поделился своими сомнениями, сказал:

–  Сплошное офицерье! Вот сформируем дивизию, а куда они ее поведут, еще неизвестно.

Где-то, вероятно, действовала предательская рука.

И действительно, впоследствии я узнал, что Шмидт и его свита, еще не успев полностью сформировать дивизию, переметнулись к белым.

После встречи со Шмидтом я написал обстоятельное письмо в Москву, сообщил в академию о положении дел в дивизии, объяснил, почему не могу оставаться в Щиграх, и просил помочь мне получить направление в какую-нибудь действующую кавалерийскую часть.

Скоро пришел ответ: "Направляетесь в 4-ю кавалерийскую дивизию С. М. Буденного в Покровск".

Радости моей не было границ.

* * *

В конце июля 1919 года я с трудом добрался до Саратова, где располагался штаб 10-й армии, В нее входила 4-я кавалерийская дивизия. Штаб размещался на волжском пароходе, который стоял под парами у пристани.

Командующий 10-й армией А. И. Егоров в это время находился после ранения на излечении в госпитале. Его временно замещал начальник штаба Л. Л. Клюев, очень интеллигентный, скромный человек, прекрасный специалист, в прошлом полковник царской армии. Он принял меня приветливо, ввел в обстановку, которая к тому времени была не из приятных. Белогвардейские конные корпуса, прорвавшись в стыке 9-й и 10-й армий, обходили наш правый фланг и прижимали части 10-й армии к Волге. Шли ожесточенные бои красной конницы - 4-й и 6-й кавалерийских дивизий - в районе Топовка, Золотое. Справа от Буденного действовали наши моряки - знаменитый отряд Кожанова.

–  Как видите, - заключил Клюев, - положение нашей армии очень тяжелое. Вам придется ехать через Покровск, а затем через отряд Кожапова. Только тогда вы попадете в вашу дивизию. Если устали в дороге, можете отдохнуть, у нас в городе есть общежитие. На пароходе же мест не хватает и для штабных работников.

Поблагодарив Л. Л. Клюева, я сказал, что отдыхать не буду и сегодня же выеду к месту назначения.

До Покровска добрался сравнительно быстро, зато долго искал штаб отряда Кожанова. Наконец недалеко от Волги, возле пристани Золотое, встретил трех всадников в морских бушлатах. Посмотрев мое предписание, они проводили меня к командиру.

Кожанов произвел на меня очень хорошее впечатление. Мы долго беседовали с ним.

–  Вот мы, моряки, - говорил он мне, - стали конниками и чувствуем себя неплохо. С буденновцами взаимодействуем хорошо. Думаю, что не только остановим врага, но скоро и сами перейдем в наступление. Так вы недавно из Москвы? Интересно, как здоровье нашего Ленина?

Я рассказал ему все, что знал.

Утром Кожанов сказал:

–  Я приказал занарядить подводу. Отвезут вас в штаб Буденного.

Распрощавшись с Кожановым, я поехал к месту назначения вместе с кавалеристами Иваном Лютовым и Романом Кононовым, возвращавшимися из госпиталя в свои части. Они наперебой рассказывали мне о своих дивизиях.

–  Бойцы у нас хорошие, - говорил Лютов, - а о командирах и говорить не приходится. Возьмем, к примеру, товарища Буденного, начдива нашего. Сам-то он из унтер-офицеров, но бывалый. В кавалерии еще в русско-японскую воевал и в империалистическую. Лихой командир, и смекалка у него большая.

Как только Лютов умолк, Кононов обратился ко мне с вопросом:

–  Села Воздвиженку, Вознесенское, Рагули, Арагир, Александровское, что на Ставропольщине, знаете?

–  Откуда мне знать? Я в этих краях никогда не был.