Опасность

Юная Прюденс Мерривезер должна была спасти брата от верной гибели любой ценой. Даже если ради этою придется молить о помощи самого опасного человека в Лондоне — Себастиана, графа Эннджелстоуна, более известного как загадочный авантюрист Падший Ангел. Прюденс поклялась выполнить любое условие Падшего Ангела, не подозревая, что ценой, которую она заплатит, станут ее тело, пылающее в огне поцелуев Себастиана, и ее сердце, покоренное его любовью…   

Было самое темное время ночи — почти три часа. Холодный туман, как призрак, окутал город. Прюденс Мерривезер с раздражением подумала, что и время, и обстановка выбраны не совсем удачно для визита к человеку по прозвищу Падший Ангел.

Когда наемный экипаж остановился перед теряющейся во мраке дверью особняка, Прюденс при всей своей отчаянной решимости невольно вздрогнула. Новые газовые фонари, установленные в этой части города, были бессильны против столь густого тумана. Зловещая тишина, минуту назад нарушенная грохотом экипажа и цоканьем копыт по мостовой, вновь охватила холодную темную улицу.

Прюденс едва не приказала кучеру разворачиваться и везти ее обратно домой, но тут же отбросила эту мысль. Она прекрасно понимала, что теперь не время отступать — на карту поставлена жизнь брата.

Собрав все свое мужество, она решительно поправила очки и вышла из кеба. Низко надвинув на глаза капюшон старенького серого шерстяного плаща — чтобы скрыть лицо, — Прюденс стала без колебаний подниматься по ступеням лестницы, но услышала, как экипаж ее тронулся с места.

Прюденс остановилась и, резко обернувшись, обеспокоенно воскликнула:

— И куда это вы собрались, милейший? Я ведь вас предупредила, что заплачу сверх счета, если вы меня подождете. Я задержусь здесь всего на несколько минут.

— Не беспокойтесь, мисс. Я просто поправлял вожжи, вот и все. — В накидке с глубоко надвинутым капюшоном, в шляпе, натянутой на уши, кучер казался какой-то размытой темной глыбой. Голос его звучал невнятно — сказывалось воздействие джина, который он потреблял весь вечер, стараясь согреться. — Я же сказал, что подожду вас.

У Прюденс чуть отлегло от сердца.

— Смотрите, чтобы стояли на месте, когда я вернусь! Иначе я окажусь в весьма затруднительном положении, закончив свое дело.

— Вот как — дело? Теперь это так называется? — Кучер издал смешок и, отвинтив крышку бутылки с джином, влил содержимое себе в глотку. — Хорошенькое дельце, доложу я вам. А может, ваш дружок захочет, чтобы вы всю оставшуюся ночь согревали его постель? Ночка-то чертовски холодная.

Прюденс негодующе взглянула на него, но решила, что пререкание с подвыпившим кучером, да еще в такой поздний час, ни к чему хорошему не приведет. Кроме того, у нее нет времени на подобную чепуху.

Она поплотнее запахнула плащ и быстро поднялась по ступеням к парадному входу. В верхних окнах света не было. По-видимому, пользующийся дурной славой хозяин дома уже почивал.

Вот уж сюрприз так сюрприз… А она слышала, что легендарный граф Эйнджелстоун никогда не ложится спать до рассвета. Падший Ангел завоевал свою громкую репутацию именно благодаря самому темному времени суток; ведь всем известно — дьявол предпочитает совершать свои делишки под покровом ночи.

Прюденс протянула руку в перчатке к двери, но постучать не решалась. Она прекрасно осознавала — в том, что собирается сделать, есть немалая доля риска. Прюденс совсем недавно приехала в Лондон — до этого жила в деревне, — однако она не была настолько наивной, чтобы полагать, будто леди позволительно наносить джентльмену визит в какое бы то ни было время, не говоря уже о трех часах утра. И все же, отбросив последние сомнения, Прюденс резко постучала в дверь.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем хмурый, кое-как одетый дворецкий отворил дверь. Это был лысый человек, своими мощными челюстями напомнивший Прюденс огромного свирепого пса. Его мрачное лицо, освещенное свечой, которую он держал в руке, выразило раздражение, постепенно переходящее в отвращение. С нескрываемым презрением окинул он взглядом закутанную в плащ фигурку Прюденс с надвинутым на глаза капюшоном.

— Что вам угодно, мисс?

Прюденс набрала побольше воздуха и выдохнула:

— У меня дело к его светлости.

— Вот как? — На губах дворецкого появилась ухмылка, которая больше подошла бы Церберу — трехглавому псу, охраняющему, по преданию, врата ада. — Сожалею, но его светлости нет дома.

— Полагаю, вы ошибаетесь. — Прюденс понимала: чтобы пробиться сквозь кордоны Падшего Ангела, она должна твердо стоять на своем. — Прежде чем явиться сюда, я воспользовалась своими источниками информации. Прошу немедленно известить его светлость, что к нему посетительница.

— И какая же именно? — тоном, не предвещавшим ничего хорошего, спросил дворецкий.

— Леди.

— Что-то не похоже. Ни одна леди в такой час сюда не придет. Ну-ка убирайся прочь, мерзкая нахалка! Его светлость с такими, как ты, и разговаривать не будет! Если ему понадобится женщина, он найдет себе не какую-нибудь уличную потаскушку, а кое-кого получше!

Прюденс почувствовала, что щеки ее горят от подобных оскорблений. Похоже, дело еще более щекотливое, чем она представляла, но, стиснув зубы, она продолжала: