— Тогда позвольте мне сначала узнать, кто такая Дейдра, — ощетинилась Сара.

— Дейдра, — покачал головой Макс, — это теперь история. Древняя история. Можете забыть о ней.

Сара окинула Макса осуждающим взглядом, словно мальчишку, пойманного в чужом саду.

— Вы очень жестоки, — сказала она.

— Вовсе нет, — запротестовал Макс. — Наши отношения ни к чему никого не обязывали. Каждый из нас вправе в любой момент прекратить их. Вы удовлетворены?

— Мне не доставляет ни малейшего удовольствия думать, что вы разорвали отношения с вашей любовницей из-за меня, — сухо сказала Сара.

— Пусть вас это не волнует, — улыбнулся Макс. — Считайте, что вы здесь ни при чем. Лучше расскажите мне про Уильяма.

Взгляд Сары потух.

— Уильям… — медленно сказала она. — Можете считать, что это тоже древняя история.

— Бывший любовник?

— Не совсем то, что вы думаете. Наступило молчание. Наконец Макс глубоко вздохнул и заметил:

— Интересно. Мы с вами провели вместе почти всю ночь, а вы так и не ответили толком ни на один мой вопрос. Вы назвали имя Уильяма, когда увидели меня в окне. Затем пытались оглушить меня графином. Это наводит на мысль, что вы боитесь этого человека. Хотелось бы знать, почему. Сара слегка прищурилась и сказала:

— Если вы расслышали имя Уильяма, значит, с самого начала должны были знать, что я не Дейдра.

— Ошибаетесь, — усмехнулся Макс. — У Дейдры есть муж, и зовут его не как-нибудь, а Уильям. Не надо, не поджимайте губы, вам это не к лицу. Дейдра и ее муж давно живут каждый сам по себе.

Сара разжала губы, но сказала только одно слово:

— Понятно.

Макс подавил вздох. Он начал подозревать, что у него с этой женщиной ничего не сложится. Разве что со временем, если у них будет возможность получше узнать друг друга.

— Итак, мы говорили об Уильяме, — напомнил Макс. — Почему вы его боитесь?

— Я его не боюсь.

— Мне так не показалось.

— Уильям мертв. А его имя.., я назвала его потому, что часто думаю о нем. Вот, пожалуй, и все, — нашлась Сара.

— Я хотел бы узнать о нем побольше, — проявил настойчивость Макс. — Поверьте, это не просто любопытство. Если у вас есть причины бояться чего-либо, я буду рад помочь вам.

— Вы…

— Назойливый?

— Нет, — улыбнулась она, покачав головой. — Я хотела сказать — очень добрый.

Ее улыбка обрадовала Макса. Только теперь он понял, что давно ждал, когда же она улыбнется. Более того, у него было ощущение, что он уже ждал этой улыбки — давным-давно. Но только как это может быть? Ведь они с Сарой никогда прежде не встречались. Будь иначе, разве он смог бы забыть такую женщину?

Какая-то неопределенная мысль шевельнулась в его голове, но тут же бесследно растаяла.

— Мне не о чем особенно рассказывать, — сказала Сара. — Мне когда-то казалось, что я влюблена в него. Потом я обнаружила, что он очень жестокий человек.

Она помолчала, но, заметив вопрошающий взгляд Макса, продолжила:

— Была одна деревенская девушка. Она ждала ребенка от Уильяма. Он ее бросил. Я узнала об этом задним числом.

— А что случилось с Уильямом?

— Он женился на другой, а потом с ним случился ужасный случай.

— Довольно расплывчатое понятие “ужасный случай”, — улыбнулся Макс.

— В другой раз я расскажу вам подробнее о том, что случилось с Уильямом, — пообещала Сара, — но не сейчас. Пора расходиться.

— Буду расценивать это как предложение встретиться еще раз. Спасибо.

Сара прикусила нижнюю губу, затем, ни слова не говоря, наклонилась, пошарила рукой и вытащила из-под кровати небольшую серебряную фляжку и совсем крошечный серебряный же стаканчик.

— Настойка, — оказала она. — Лечебная. На вкус так себе, но за неимением лучшего сойдет и это.

— Очень любезно с вашей стороны, спасибо. Поскольку Сара не шевелилась. Макс взял фляжку у нее из рук и сам налил себе в стаканчик резко пахнущей бурой жидкости. Он терпеть не мог настоек, особенно лечебных, но ради того, чтобы продлить беседу, выпил бы сейчас и яду. Ведь Сара довольно настойчиво пыталась выставить его за дверь на протяжении всего их разговора. И вовсе не собиралась возвращаться к тому, что произошло или почти произошло в этой комнате, на этой постели. А может быть, и взаправду ничего не произошло?

Но тогда что же это было? Игра воображения? Неужели он просто выдумывает эту женщину, а на самом деле она такая же, как все, — вульгарная, доступная… Обыкновенная. Но в таком случае ему действительно лучше будет поскорее уйти и побыстрее забыть обо всем, что было.

Но Макс почему-то был уверен в обратном.

Он вспомнил ту секунду, когда впервые увидел Сару, приняв ее в темноте за Дейдру. Она стояла на цыпочках спиной к Максу, собираясь задуть свечу, и во всей ее тонкой фигурке сквозили трогательное одиночество и беззащитность, отчего у Макса защемило на душе. А затем свеча погасла, и стало совершенно темно.