И вдруг!

– Иду я как-то в центре города по шумной улице. Смотрю - громадная очередь за пончиками. Их прямо на улице пекли. И тут же продавали. Я присмотрелся к технологии и понял, что она очень примитивная. Нашел владельца фирмы…

– …По фамилии Отто Земан, - вставил догадливый Алешка.

Но Акимов даже не удивился, он весь был в каких-то печальных воспоминаниях.

– …И предложил ему создать более совершенный аппарат для выпечки пончиков. Мало того, что мое устройство гарантировало огромную производительность, так оно еще и значительно улучшало вкус и полезность изделий. Он очень обрадовался, он жадный человек - это сулило ему громадные прибыли. Мы заключили с его фирмой «Континент» договор. И я начал работать. Качественно и в срок изготовил опытный образец. А когда пришел в офис получать причитающееся мне вознаграждение, то меня встретили два громадных шкафа. Вот с такими маленькими головками и вот с такими большими кулаками. За их спиной улыбался господин Земан. Он просунул между шкафами голову и ехидно сказал: «Денег у меня сейчас нет. Я тебе пончиками заплачу. А ты их продашь. Где-нибудь у вокзала»…

– Негодяй!
– вырвалось у нас.

– Вот такая история, - заключил Акимов.

– А вот я сейчас, - с угрозой сказал Алешка - я еще ни разу не видел его таким злым, - позвоню в Интерпол полковнику Оболенскому, и он так возьмет этого жулика за шкирку!…

– Так он тебя и послушал - полковник Оболенский, - как-то по-мальчишески отозвался Акимов.

– Спорим!
– засмеялся Алешка.
– На вашего альпиниста. Слабо?

– Не спорьте, - поспешил я.
– Полковник Оболенский - наш отец.

И тут впервые за все это время Акимов тоже засмеялся. Но тут же погрустнел.

– Спасибо, ребята. Но ничего не выйдет. Я уже успел наделать глупостей. И ваш отец сначала меня возьмет за шкирку.

На столе безнадежно остывал чай, черствели бутерброды. За окном все больше синело - наступал вечер. А мы все сидели и говорили. Как три старых друга. Один из которых попал в беду.

– И тогда я решил отобрать свои деньги силой. Вернее, хитростью. Потому что законным путем я ничего не мог сделать. Дело в том, что договор с фирмой этот господин Земан мне не дал, сказал, что отдаст его после проверки аппарата, при выплате денег. А без этого договора никто со мной и разговаривать бы не стал - ни в милиции, ни в суде. Словом, надул меня господин Земан, как мальчишку.

В Алешкиных глазах я прочел явную и простую мысль: не всякого мальчишку нынче так надуешь.

– Идею мне подсказал Степа. Он как-то принес из дома куклу по имени Карлсон и сказал: «Давай, Вовик, научим его летать. По-настоящему, как в сказке». И мы быстренько сделали вот этого помощника, будущего ворюгу, - Акимов кивнул на Карлсона, который, казалось, внимательно прислушивался к его рассказу.

Когда Акимов начал рассказывать о своем Карлсоне, он совершенно позабыл о своих неприятностях - так он был увлечен своей наукой и техникой.

Карлсон, если говорить просто, - это умный робот. Управляемый на расстоянии.

– Вот смотрите, - Акимов взял с полки маленькую пластмассовую коробочку с кнопками и сигнальными лампочками. И с коротенькой антенной.
– Это пульт управления. Вот этой кнопкой включается двигатель. У сказочного Карлсона он, как вы знаете, винтовой. А у моего - реактивный. Но не обычный. Он не на топливе работает, а на воздухе.

– Это как?
– не понял я. Все эти технические устройства для меня - дремучий лес. Это тебе не образ прямолинейного Скалозуба.

– А очень просто. Маленький, но очень мощный насос создает реактивную струю. На выходе она может менять направление. А значит…

– Элементарно, - подхватил Алешка.
– Значит, и ваш Карлсон может менять направление в полете.

Какие они оба умные, подумал я. С завистью.

– Правильно понял, - кивнул Акимов.
– Вот смотрите, - он нажал на пульте красную кнопку.

Карлсон вздрогнул, чуть приподнялся и снялся с крючка. А потом плавно и почти бесшумно облетел всю комнату и сел рядом с нами на тахту. Выпучив стеклянные глаза.

– Класс!
– взвизгнул Алешка.
– Умница какая! А как же вы, извините, конечно, нацеливаете вашего ворюгу на всякие деньги?

– Правильный вопрос! Его глаза - это миниатюрные видеокамеры. Одна называется камера поиска, а другая - наведения. Когда их незримые линии пересекаются, значит, Карлсон находится прямо над целью. Он опускается на нее задом. Вот эта красная заплатка на попе - шлюз. Когда надо - он открывается и второй воздушный насос создает в Карлсоне, вернее в его грузовой камере, сильное разрежение - и предмет в него втягивается. Вот, Леша, попробуй сам, - и Акимов протянул Алешке пульт, показал нужные кнопки.

Когда Алешка включил одну из них, на пульте вспыхнул крохотный голубой экранчик.

Акимов поставил на край стола пустую чашку.

– Давай, Леша, действуй.

И Алешка начал действовать. Сначала у него не очень-то получалось. Карлсон шарахался из стороны в сторону, качался, как пьяный, даже стукался в стены. А потом все наладилось. Карлсон вдруг завис точно над чашкой и стал медленно опускаться. Замер над ней. Заплатка поползла в сторону. Алешка нажал очередную кнопку, и чашка, подхваченная невидимой струей, исчезла в утробе ненасытного Карлсона. Тот взмыл под потолок, сделал круг, завис теперь над подставленной ладонью Акимова. Снизился, распахнул заплатку и уронил чашку ему в руку.