Холодный свежий ветер, открытые пространства земли, не огороженные живой изгородью из кустарников, окружающей усадьбу, казалось, приглашают к быстрой скачке, и скверное настроение Хью несколько улучшилось. Ему и самому хотелось на время забыть о собственных неприятностях и серьезно поговорить с ожидающими его людьми. Хью хорошо понимал их заботы, потому что сам вырос среди просторных коровников, амбаров и пастбищ Эрран-Мхора, который, несмотря на весь блеск и пышность, был в конечном счете просто-напросто сельскохозяйственной фермой. Дед Хью, шестнадцатый граф Блэр, посвятил жизнь обработке земли, и, вполне возможно, его гордость и преданность этой земле передались внуку.

Больше часа Хью сидел и слушал все, что у них накопилось, об урожае и об уборке, о тяжком и несправедливом бремени налогов, о плате за жилье, женах и детях, о снижающихся доходах с земли, на которые все труднее содержать семью. Хью молча выслушал каждого, потом заговорил, честно разделив вину за нынешнее состояние дел в имении между собой, покойным дядей и безумной леди Пенелопой, которая бросилась с высокого утеса в реку Экс накануне смерти своего отца, чем никого не удивила.

К тому времени, когда солнце разогнало утренний туман и осветило веселым светом холмы и поросшие вереском болота, Хью изложил собравшимся ряд предложений, которые были выслушаны с большим вниманием. Фермеры вернулись к повседневным делам, воспрянув духом. Все сходились во мнении, что молодой граф намного деловитее, мудрее и справедливее покойного старого графа. Оставалось только надеяться, что он в ближайшее время не отправится в Индию и не оставит поместье в руках бестолковых управляющих и стряпчих.

Когда Хью закончил объезд хозяйства и отпустил Джорджа Чэпмена, было уже почти десять часов. Он свернул на подъездную дорожку к дому, с двух сторон обсаженную деревьями, поднял голову и взглянул на дом. Довольная улыбка заиграла у него на губах – весь дом с высокими башнями стоял перед его взором. Как и развалины бывшего аббатства, на которых стоял замок, он был выстроен из золотистого камня, порос плющом и производил величественное впечатление множеством пристроек и зубчатым верхом, а внутренний двор по обеим сторонам охватывала колоннада, где гнездились голуби и весной лепили свои гнезда ласточки. Позади восточного крыла расположились конюшни, амбары и каретный двор, тут стояла целая коллекция экипажей, фургонов и саней. Пара мохнатых овчарок радостно бросилась к Хью, когда он проехал через ворота, украшенные родовым гербом Бриннов, и спешился. Конюх тут же подошел и принял от него взмыленного коня. Другой конюх стоял рядом с фонтаном и поил двух длинноногих, еще не расседланных охотничьих лошадей. Хью вопросительно посмотрел на конюха.

– Сэр Чарльз и леди Кэролайн Уинтон изволили только что прибыть, ваше сиятельство, – объяснил конюх, поймав взгляд хозяина.

Хью прошел в дом через дальнюю дверь и узнал от встретившего его лакея, что гостей проводили в заднюю гостиную. Там он и нашел их. Леди Кэролайн наливала чай себе и мужу, сидя на небольшой кушетке. Розово-зеленые тона, в которых была выдержана гостиная, казалось, бледнели рядом с ярко-желтым платьем из французского полотна, в которое была одета леди Кэролайн. Ее тонкие руки изящно держали чайничек, из которого она наливала чай в чашки из тончайшего, почти прозрачного фарфора. Хью стоял в дверях незамеченный, разглядывая изгиб ее длинной белой шеи, прядку темных волос на лбу.

Она казалась такой же естественной и неотъемлемой частью этой роскошно обставленной, элегантной гостиной, как и ее муж Чарльз, который даже не потрудился счистить грязь с отлично сшитых сапог перед тем, как войти. Сапоги, несомненно, стоили столько же, сколько получал у него в имении работник за целый год, но настоящий сквайр без таких сапог просто не мог обойтись. Хью иронично подумал, что Уинтоны – воплощение английского поместного дворянства, а их имение Прайори-Парк – полная противоположность имению Роксбери: все там ухожено, земля обработана и засажена, хозяйство отлично налажено. Уинтоны содержали целую армию вышколенной высокомерной прислуги в канареечно-желтых ливреях. Сэр Чарльз, как и подобает поместному дворянину знатного происхождения, завозил запас вин и бренди с континента, содержал бойцовых петухов – победителей многочисленных турниров и свору охотничьих собак. Охота в имении Прайори-Парк считалась одной из лучших на западе страны.

У сэра Чарльза денег было столько, что он не знал, как их потратить. Он все время расширял владения и давно уже осаждал Хью просьбами продать ему большой участок красивейшей земли, граничащий с его поместьем. Для земледельческих работ эти земли были малопригодны, зато там находились отличный яблоневый сад, плодоносивший уже не одну сотню лет (поместье Роксбери славилось своим сидром), и несколько домиков под соломенными крышами, приносивших небольшой доход в виде арендной платы.

Сэра Чарльза, однако, интересовали не арендная плата и не сельское хозяйство. В отличие от Хью определение «джентльмен-фермер» он воспринимал как оскорбление, поэтому с радостью переложил все заботы об амбарах и угодьях на небольшую армию работников и управляющего-тирана. Нет, сэра Чарльза привлекали с такой же жадностью, как Индия – охотников за золотом, полоска реки, которая вилась меж холмов, и тропинки, во множестве пересекавшие эту местность. В реке в изобилии водился лосось, именитые рыболовы того времени считали за честь забросить здесь удочку.

Сэр Чарльз, сам заядлый рыболов, был, однако, еще и необычайно напыщенным и честолюбивым человеком и прекрасно понимал, какие выгоды может принести дружба с людьми, которые каждый год приезжают в Роксбери на неделю половить лосося: члены парламента, пэры, богатейшие промышленники, заключавшие колоссальные сделки за стаканом бренди, портвейна или сидра по вечерам в огромной библиотеке Роксбери, когда удочки, катушки и резиновые сапоги убраны в чулан.

Даже принц Уэльский раз или два просил разрешения (и получал его) порыбачить в Роксбери. И если присутствие его высочества просто развлекало Хью, то сэр Чарльз Уинтон приходил в отчаяние, что среди его гостей не бывает столь именитых личностей.

Хью прекрасно понимал, что волнует соседа и какие причины стоят за его просьбой. Какое-то время его привлекала мысль уступить сэру Чарльзу права на реку в обмен на определенные услуги его жены, но леди Кэролайн оказалась легкой добычей, и к помощи мужа даже не пришлось прибегать. Она наскучила Хью задолго до того, как он окончательно решил не отдавать сэру Чарльзу земли, которых тот так домогался.

Сэр Чарльз, в свою очередь, отказывался верить, что в конце концов не сможет уговорить его сиятельство, поэтому во время визитов в Роксбери неизменно возвращался к этому вопросу. Хью находил сэра Чарльза нудным и совершенно неотесанным, но сейчас, когда он вошел в гостиную, ему вдруг пришло в голову, что муж леди Кэролайн достаточно богат и жаден и может заплатить за желанную землю куда больше, чем предлагал вначале.