При этом следует принять во внимание то обстоятельство, что, судя по целому ряду фактов, две с половиной тысячи лет назад, то есть в те времена, когда в здешние края прибыли милетские купцы, Сухумской бухты -- так во всяком случае считает Л. Соловьев -- вообще не было! А ее место занимала низменность, на которой находилась общая дельта рек Келасури и Гумисты.

Соответственно по-иному была расположена и линия древнего берега. Его легко представить себе, если мысленно соединить оконечности нынешнего Гумистинского мыса и устье реки Маджарки. На песчаном берегу рядом с гаванью, считает Л. Соловьев, находились склады, крепость, а сзади сама Диоскурия.

...Сначала переменила свое русло Гумиста, ушла на шесть километров к западу. Потом стала передвигаться дельта реки. Затем морское течение, раньше приносившее наносы, стало уносить их. Повысился, пусть не очень значительно, уровень моря. Оно прорвало песчаные валы и перешло в наступление на город. Свою роль, несомненно, сыграли и оползни. Это хорошо видно на примере Севастопольской крепости: она частично "сползла" в море. Этому пытались воспрепятствовать, строили всякие контрфорсы. И все-таки с течением времени значительная часть крепости оказалась под водой.

Но наступлением моря и оползнями тут всего не объяснишь. Ведь аквалангистам пока что не удалось найти мало-мальски крупных сооружений или руин, относящихся к древнегреческим временам. Не найдены они и на суше. Не на дне ли Сухумского подводного каньона, этого своеобразного провала, который, по мнению ряда исследователей, образовался сравнительно не так уж давно, следует искать следы поглощенного морем города?

Может быть, именно в I веке нашей эры произошла катастрофа? После того как Диоскурия оказалась изрядно разрушенной во время войн Митридата с Помпеем?

Ясно одно: Диоскурия находилась на месте Сухуми и искать ее руины, очевидно, следует на дне Сухумской бухты, вероятно, на линии Гумистинский мыс -- устье Маджарки.

МОРСКИЕ ПОМПЕИ

1. Как известно, в мае 79 года Везувий, внезапно разбушевавшись, уничтожил Помпеи, Геркуланум и Стабию. Очевидец писал: "Мы видели, как море отходит от берега; земля, сотрясаясь, как бы отталкивала его от себя. Оно отступало: на песке лежало много морских животных. С другой стороны (со стороны Везувия.
– - А. В.) в черной, страшной туче там и сям вспыхивали и перебегали огненные зигзаги, и она раскалывалась длинными полосами пламени, похожими на молнии, но большими... Туча эта стала опускаться на землю, покрыла море, опоясала Капреи (остров Капри) и скрыла их... Стал падать пепел, пока еще редкий; оглянувшись, я увидел, как на нас надвигается густой мрак -- не такой, как в безлунную или облачную ночь, а такой, какой бывает в закрытом помещении, когда огни потушены. Слышны были женские вопли, детский писк и крики мужчин: одни звали родителей, другие -детей, третьи -- жен или мужей, силясь узнать их по раздававшимся зовам; одни оплакивали свою гибель, другие -- гибель своих; некоторые в ужасе перед смертью молили о смерти... Чуть-чуть посветлело; это был, однако, не дневной свет, к нам приближался огонь. Он остановился вдали; вновь настали потемки; пепел посыпался тяжелым дождем. Мы все время вставали, стряхивали его, иначе нас раздавило бы под его тяжестью..."

Катастрофа была неслыханной.

Долгие годы из поколения в поколение передавались страшные подробности трагической гибели цветущих городов.

Потом все забылось.

2. На средневековых картах можно было, однако, увидеть оба этих города. Объяснялось это просто: картографы пользовались устаревшими картами Римской империи.

Городов не было уже давно. В этом ничего не стоило убедиться собственными глазами.

Письма упомянутого нами очевидца, знаменитого ученого Плиния Младшего сохранились. Опубликованные во времена Возрождения, они напомнили людям о судьбе Геркуланума и Помпеи.

Тем не менее никто не изъявил желания заняться поисками погибших городов.

Означало ли это, что сбывается меланхолическое пророчество еще одного современника, римского поэта Стация: "Поверят ли грядущие поколения, когда эта пустыня вновь зазеленеет, что под ней скрываются города и люди?"

Она действительно зазеленела. И на почве, образовавшейся из смеси пепла и вулканического шлака, давным-давно стояли поверх умерщвленных городов дома.

Так во всяком случае обстояло дело в Геркулануме. Там, где находились некогда Помпеи, поселения не было.

3. Между тем Везувий, который примерно раз в столетие напоминал людям о том, что он вовсе не мертвый вулкан, в 1631 году вновь проявил беспокойную активность. Утром 16 декабря из его чрева взметнулся ввысь огромный столб дыма, послышались громовые раскаты. А дальше все пошло почти так же, как и в тот злосчастный день, когда погибли Геркуланум, Помпеи и Стабия. Взлетали в воздух, словно шрапнель из жерла невиданной мощи пушки, маленькие, величиной от горошины до грецкого ореха, и побольше, с добрый кулак, вулканические бомбы, стлался по земле зловещий черный пепел, мчались со склона вулкана грязевые потоки.

У Везувия даже сорвало макушку, что с удивлением увидели охваченные ужасом местные жители.

Потери и убытки были, пожалуй, еще более тяжелыми, чем в 79 году. Погибло около четырех тысяч людей. Наводнение и лава разрушили множество деревушек, главным образом к востоку и западу от вулкана. На девяносто километров в окружности разлетелись камни, выброшенные силой взрыва. В Неаполе пепел покрыл город слоем толщиной тридцать сантиметров.

Деревушке, находившейся на месте Геркуланума, повезло: хотя ее окрестности и оказались погребенными под лавовым потоком толщиной пять метров, сама она не погибла. А холм, под которым были скрыты руины Помпеи, лава вообще обошла, точнее сказать, обтекла.