Шрифт:
Эдуард Иванович дважды выстрелил из пистолета.
А Хлоп-Хлоп схватил брандспойт и направил его прямо за решётку — давай гонять львов!
Он радостно повизгивал и водил струёй
то вверх,
то налево, то направо,
то
в
н
и
з.
Ох уж как весело!
Ох до чего же здорово!
К нему пытались подойти, чтобы отобрать шланг, а он думал, что с ним играют.
Люди смешно размахивали руками, отбиваясь от струи, закрывали лицо, прыгали по скамейкам.
В суматохе никто не догадался сбегать и завинтить кран.
А Хлоп-Хлоп уже предвкушал удовольствие от того, как все будут его ласкать, угощать сахаром, называть нежными именами. (Например, Хлоп-Хлопик.)
И тут он получил такой пинок, что взлетел в воздух.
Несколько раз перевернулся.
Перелетел через решётку.
И плюхнулся на арену прямо к ногам Эдуарда Ивановича.
От обиды и боли Хлоп-Хлоп ударил себя кулачком в грудь и захныкал.
Эдуард Иванович взял его за загривок и дал ему штук пять шлепков.
Никогда еще он так больно не бил мартыша.
Тот изумлённо уставился на мокрого с головы до ног хозяина.
Но Эдуард Иванович бросил мартыша на опилки и крикнул:
— Вон с глаз моих!
А лев Цезарь, как говорится, ещё добавил — лапой вышвырнул мартыша обратно туда, откуда он прилетел, — в зрительный зал.
Мартыш начинал догадываться, что в чём-то виноват, но в чём именно, понять не мог.
Сидел и плакал.
И скоро стал таким мокрым, словно не он сам, а его самого поливали из шланга.
Тем временем Эдуард Иванович загнал зверей в клетки, потому что репетировать не было смысла, и ушёл переодеваться.
Рабочие, убиравшие решётку, тоже переоделись в сухое и бросали сердитые взгляды в сторону мартыша.
А он, обиженный, мокрый, побитый, решил, кто если сегодня ему не дадут сахару, он убежит из цирка. Да, да, убежит!
Он вам не Чип, не поймаете.
Ему сразу стало весело. Он похлопал сам себе в ладоши и побежал дразнить Чипа.
И увидел Эдуарда Ивановича, и с радостным писком бросился к нему.
Но хозяин не посмотрел на мартыша, словно они и знакомы не были.
Хлоп-Хлоп возмущённо заверещал, потянул хозяйка за брюки, как бы говоря:
«Ты что? Ослеп? Или не узнаёшь меня? Что я тебе такого сделал? Это я на тебя обижаться должен. Дай-ка мне сахару — и будем друзьями дальше. Ладно уж, я тебя прощаю».
— Убирайся! — крикнул Эдуард Иванович. — Марш на место!
И прошёл мимо.
Но это было ещё полбеды.
Он уходил не один. Он вёл на поводке Чипа!
И мартыш схватил тигрёнка за хвост.
Чип взвыл, я бы сказал, не своим голосом.
Хлоп-Хлоп бросился наутёк. Он забрался в комнатку Эдуарда Ивановича, немного поскулил, попробовал всплакнуть и решил лечь спать.
Укладываясь, он подумал о том, как несправедлива жизнь, как ему не везёт, сколько вокруг злых людей…
Почесался и заснул.
Десятый номер нашей программы!
ЕДИНСТВЕННЫЙ В МИРЕ АТТРАКЦИОН!
Спешите читать!
СУСАННА КОЛЬЧИКОВА ДРЕССИРУЕТ СВОИХ РОДИТЕЛЕЙ И ИХ РОДИТЕЛЕЙ!
Спешите читать!
У Сусанны было две шишки.
Одна — спереди, на лбу, другая — сзади, на затылке.
И если передняя шишка служила как бы украшением и уже не болела, то вторую, то есть заднюю, не было видно под волосами, но зато она ныла.
А злая девчонка выла.
Чтобы представить себе её вой, соберитесь человек пять и писклявыми голосами тяните:
— И-и-и-и-и-и…
А когда охрипнете, смените звук:
— У-у-у-у-у-у…
И когда из ваших глоток пойдёт сплошное сипение, это будет примерно такой звук, какой Сусанна выдавливала из себя вот уже третий час.
Мама лежала с холодным компрессом на лбу и стонала.
Бабушки допивали третий флакончик валерьяновых капель.
Папа сидел в ногах единственного ребёнка и просил:
— Перестань, радость моя, перестань…
А Сусанна сменила звук. Он получился таким, что я его с помощью букв даже изобразить не могу. Примерно это А, Ы, Э, издаваемые одновременно, плюс немного писка и чуть-чуть хрипотцы.
— Перестань, радость моя, пере…ста… — папа тоже начал хрипеть.
Всё это, в общем, и не смешно нисколько. Грустно это очень. И я уже тридцать восемь раз пожалел, что решил рассказать вам о Сусанне, её родителях и бабушках. Мне ещё за это попадёт. Найдутся люди, которые обязательно спросят: