Шрифт:
— Понятно, — сказал Виктор, — хулигански заняла чужое место.
— Так вот почему тебя с почётом встретили, — сказал Петька.
И тут — третий звонок.
И Петьку от удовольствия и счастья приподняло с сиденья.
И опустило обратно.
На мгновение почти погасли лампы и тут же ярко вспыхнули. Грянул оркестр.
Мальчишки в такт музыке притопывали ногами.
Началось цирковое представление.
А в нашей программе начинается следующий номер
Называется он «СКОРОСТНАЯ ПОМОЩЬ»
Исполняют его наездница Эмма и Григорий Васильевич на лошади АРИЗОНА
Артисты — товарищи Эдуарда Ивановича — решили сделать всё, чтобы Лёлишна сегодня побывала в цирке.
Вызвать такси не удалось. Просьбу могли удовлетворить только часа через два.
И, как назло, шофёров цирковых автобусов отпустили до конца представления.
— Через полчаса девочка будет здесь, — сказала наездница Эмма. — Аризона свободна.
— Седлай Аризону! — приказал Эдуард Иванович. — А я пойду договорюсь с директором.
Аризона — старая цирковая лошадь. Она уже не выступала, была уже обыкновенной лошадью, на ней просто ездили.
И вот из ворот служебного дворика красиво выбежала серая, в тёмных пятнах-яблоках лошадь.
А на ней Григорий Васильевич и Эмма.
Копыта Аризоны звонко зацокали по асфальту в тот самый момент, когда прозвенел третий звонок.
Прохожие останавливались и глазели вслед всадникам.
Милиционеры от удивления брали под козырёк.
Аризона бежала, как привыкла бегать на арене, — быстрым ровным шагом, лебедино выгнув шею.
У дома Лёлишны Эмма натянула поводья.
Аризона остановилась, словно сказочный конь. Казалось, что вот-вот из её трепетных ноздрей вылетит пламя. Она переступала ногами, как бы пробуя асфальт.
Все жильцы смотрели во все глаза изо всех окон.
Григорий Васильевич уже стучался в квартиру на пятом этаже.
Разгорячённая бегом, необычной обстановкой, чувствуя на себе десятки глаз, Аризона, видимо, вспомнила молодость — как она выступала в цирке. Она не могла стоять на месте — пританцовывала.
Изумлённая Лёлишна остановилась на крыльце.
— Садись! — коротко сказал Григорий Васильевич и помог ей взобраться на лошадь.
— Алле! — приказала Эмма.
Аризона зацокала копытами.
И все жильцы изо всех сил замахали всеми руками.
Григорий Васильевич вернулся к дедушке.
Аризона красиво и гордо бежала по вечернему городу, и не она боялась автомобилей, автобусов, троллейбусов и трамваев, а шофёры, водители и вагоновожатые удивлённо тормозили, увидев маленьких всадниц.
Лёлишна крепко держалась за Эмму.
Было и страшно, и весело, и ещё как-то.
На одном из перекрёстков милиционер пропустил их даже на красный свет.
И, конечно, откозырял.
А когда проезжали мимо большого кинотеатра, выходившие из него зрители зааплодировали.
А старичок один помахал шляпой и крикнул:
— Брависсимо!
А дяденька один крикнул:
— Сила!
А другой дяденька от радости до того растерялся, что потребовал:
— Шай-бу! Шай-бу!
И опять, видимо вспомнив свою молодость, Аризона остановилась и опустилась перед зрителями на одно колено — спасибо вам!
И ни одна машина не объехала её.
Все шофёры затормозили и двинулись вперёд лишь вслед за лошадью.
На цирковом дворике девочек встретил взволнованный Эдуард Иванович. Он помог им слезть и обнял Лёлишну.
— Идём, идём, — позвал он. — А ты, Эмма, сразу после номера — за Григорием Васильевичем.
— Не беспокойтесь, — сказала Эмма.
Все зрители увидели, как в проходе появился седой человек в халате — а потом все узнали в нём укротителя львов, — приставил к первому ряду стул и усадил на него обыкновенную девочку, с обыкновенными косичками, в обыкновенном ситцевом платьице.
И все зрители, конечно, подумали: а кто же она такая, за что ей такой почёт?
И ещё — позавидовали.
А тут начался
ОДИН ИЗ САМЫХ ИНТЕРЕСНЕЙШИХ НОМЕРОВ НАШЕЙ ПРОГРАММЫ!
С участием Петьки-Пары, Головёшки, Горшкова и Сусанны Кольчиковой
Эх, не зря боялся Горшков цирка, не зря усиливал бдительность, не зря почти на каждом шагу ждал подвоха!
Вот он осторожно вошёл в зрительный зал, чтобы случайно не попасть на глаза товарищу майору с супругой, а самому чтоб взглянуть: нравится им или нет.