Стаса очень устраивало словечко "пока", а существо по имени Таня-Алена попросту не знало, что каждое слово несет свой, иногда очень весомый и важный, смысл. Узнает.

И вот уже месяц проживало существо у своего обожаемого героя, который знал всех киношных и эстрадных звезд и работал на самом телевидении, куда Таня-Алена очень хотела попасть, но Стас говорил, что ещё рано, таких малышек туда не пускают.

Итак, Стас разозлился и шарахнул бедное, ничего не понимающее существо в угол, на тахту.

Оно ударилось головенкой и заныло.

Злиться Стасу было от чего.

Во-первых, его брали на временную работу, а этот ханурик говорил о заме...

Но ещё он понял, что ханурик там никто и звать никак.

Главная - эта Лина!

Везет ему на старых баб, которых он на дух не выносит!

Но если он прихватит эту Линку и покажет на что способен, тогда другие пироги. Но как же неохота! Хотя когда-то она была красотка... А теперь: краска на замазку - чистый Илья Глазунов!

То ли дело - пышка-дура, которая валяется рядом.

Ее и выгнать можно в секунду и забыть о ней, ещё дверь закрывая.

Таких он любил.

Сильно сказано: любил! Он и не знал, что это такое.

И вдруг Стас подумал, что пышку Аленку пора гнать.

Не к месту ей подходить к телефону. Раз. Он не знает, насколько крута та Линка (вон она какая из себя - серьги в тысячу баксов в ушах), насколько поверила в его покаянный рассказ, да и ханурик там этот. А вдруг они будут следить за его хатой и поймут, что эта Алена-фулена с ним, тем более, что она Стасу приелась.

А бабок ему для личных планов надо много.

Никто его за бугром, нищего, не ждет.

Нужны огромные бабки, а их он сможет достать только там, только с той старой грымзюшкой! Он это чувствует!

Стас повернулся к разлегшейся на постели Тане-Алене, похлопал её по довольно-таки жирному пузику и сказал печально.
– Киска (она ещё не знала, что так намечается вечное расставание... И обрадовалась - редко баловал её принц из сказки ласковым словом), тебе придется съехать к дядюшке с тетушкой. Ко мне переезжает мама. К ним наехала куча родственников из Белоруссии, с детьми, а у мамы - сердце, она, бедняжка, встать не может.

Бедное глупенькое существо аж подскочило на постельке, сотрясаясь всем своим жирненьким розовеньким тельцем.
– Так я маме помогу! Я за ней ухаживать буду! Я умею! У нас бабушка лежала год недвижная, так я за ней ходила!

Стас уничтожающе посмотрел на нее.
– Ты думаешь, мама понадеется на... нас (о ней мама и знать не знала! Как не знала и того, что у неё в Белоруссии столько родни)? Никогда! Она приедет с моей теткой. Где мы поместимся? Соображаешь?

Существо соображало слабо, но до него все же дошло, - теперь им негде будет видеться, кроме как в кафе...

И она спросила.
– А к тебе в гости я могу приходить?
– Ты что? Мама о тебе знает так, слегка... Я же пообещал им, что женюсь только тогда, когда закончу институт!
– Это через сколько?
– упавшим голоском спросило существо. ... Убил бы, если бы не боязно, что найдут...

И Стас буркнул.
– Через два года. Тебе как раз исполнится восемнадцать.

Существо разрыдалось.

Этого терпеть было нельзя.

Стас быстро стал кидать её вещички в сумку.

Она же смотрела на эти сборы со страхом.
– Но ведь поздно... пролепетала она.
– Ничуть, - ответил он, - ты же знаешь, что твои "припоздняются", в самый раз. Давай одевайся, я тебя посажу в машину и дам денег.
– Как? Ты не довезешь меня сам?..
– спросила она, ещё не веря, что её выставляют.
– Интересно, - с уже нескрываемой злобой сказал он, - как это я поеду, когда выпил в фирме коньяку? Ты что, хочешь чтобы меня замели? Давай - давай, не тяни резину, мама может приехать и сегодня...
– А когда мы увидимся?
– смиренно спросило существо. ... Никогда, хотелось ответить ему, но он побоялся.

Эта оказалась липучкой, не то, что другие.

Надо прекращать эти эксперименты. Что-то искать другое. "Другое" у тебя скоро будет, подумал он и скривился.
– Увидимся, - отрезал он, но тут же добавил, - Я тебе сам позвоню, ты не звони! Слышишь? Мама будет недовольна.
– Но у тебя же нет их телефона!
– сказала она со слезами в голосе, которые вот-вот перейдут к глазам и тогда!.. Пиши - пропало. Есть, - сказал он быстро, - а если и потерялся, то напиши вот тут, на сигаретной коробке, я перепишу.ж

Она, всхлипывая, написала номер телефона и уже через пятнадцать минут неслась с каким-то мужиком за рулем в сторону Орехова-Кокосова, уливаясь слезами и не замечая вокруг себя ничего: ни куда её везут ( Москву она не знала...), ни что говорит ей этот дядька за рулем, лохматый и бородатый.

Страшный.

А в это время её Прекрасный Принц лежал на своей одинокой постели и отдыхал.

Как хорошо бывает одному после того, как выпрешь очередную сосиску!

Он знает, что ему нужно и что ему предназначено.