Как и во всяком другом мирке, в театральном тоже идет своя борьба за первенство. Подобных примеров много, и они очень хорошо питали нашу творческую мысль.

Клавдию Бояринову в рецензиях не раз называли "Тартюф в юбке", это и совпадало с моим замыслом.

Приступая к репетициям, Георгий Павлович сказал: "Мы осудим Бояринову жестоко, но не лишим ее женского обаяния, своеобразной лихости ее незаурядной и порочной натуры". Он придирчиво следил за тем, чтобы я совершенно слилась с нею и наряду с темными сторонами ее натуры не забывала являть женскую привлекательность, предельную искренность и даже, словно бы, сердечность.

Каждому участнику спектакля Георгий Павлович отдавал много времени, но особенно много работал со мной. Он рассказывал тогда о своем учителе замечательном артисте и режиссере Алексее Денисовиче Диком,- и мне кажется, многое питало его в этом спектакле от мощной индивидуальности Дикого. Дикий часто говорил, приступая к репетициям: "Чем будем удивлять?". И действительно - все, что было связано с решением образа Бояриновой, поражало новизной подхода ко мне и к отрицательному образу карьеристки, которая часто казалась и обаятельной, и богатой талантливой натурой

С его помощью образ моей героини становился многогранным и достоверным. Моя Клавдия была настоящим хамелеоном. Привлекая сердца, она постоянно лгала и в то же время была действительно уверена в своей полной правоте.

В финале Клавдия остается одна. Она сидит на маленькой скамеечке, замученная собственной злостью, бессмысленной, иссушающей. И вдруг от жалости к себе, от бессилия, от того, что все обернулось против нее же, что она одна и кроме одиночества у нее ничего нет, она завыла, как воет загнанный зверь. На минуту я ощутила, что наш добрый зритель уже готов посочувствовать ей, но Клавдия не такой человек, чтобы сдаться. И она задает себе вопрос: "А что, собственно, произошло? Я что, совершила преступление?" И снова наглый, вызывающий тон и циничное пояснение: "Маленькая невинная ложь, ложь для узкого круга..."

Я любила в этом спектакле выходить на поклоны, посвистывая в такт музыке, спокойно и нагло глядя на зрителей, словно спрашивала: "А что, собственно, произошло?"

Я любила этот спектакль и своих партнеров, но главное - я удивилась самой себе. После этой роли я поверила, что могу то, о чем никогда не смела и мечтать.

И, конечно, я очень благодарна Георгию Павловичу Менглету, который рискнул, поверил, что я смогу. Не часто это бывает в театре, когда роль с риском для постановки дают актрисе несколько иного амплуа, причем эта актриса не является ни женой, ни родственницей, ни любимой.

Мы были дружны семьями. Мы с Ниной Николаевной Архиповой - женой Георгия Павловича Менглета - очень дружили. Она доброжелательно отнеслась к моему успеху, что меня бесконечно тронуло. И я хочу немного рассказать о ней. Представьте себе, вы приходите в гости в дом, где за большим столом сидит большая семья... Семья дружная, веселая, гостеприимная, и душа этой семьи - мать, жена, бабушка- Нина Николаевна Архипова. Сколько раз люди, узнав о такой семье, удивлялись, не верили, зная Нину Николаевну, ведь обычно не такой рисуется бабушка. Но Нина Николаевна не только мать и бабушка, но и женственная, очаровательная, модная женщина.

Вот она спешит на спектакль-нарядная, в кокетливой шапочке, на высоких каблучках. И, не успев войти в свою гримерную, она уже окружена молодыми актрисами, которые обращаются к ней с самыми разными вопросами, разговорами: как вылечить малыша, как сшить новое платье, какая прическа к лицу, понравился ли новый фильм или только что прочитанный модный роман, как наладить дома сложные отношения, какая диета лучше, как пережить незаслуженные обиды, одиночество... И в ее советах нет сентимента, утешительства, а только добрый реалистический ум, трезвость оценок и участие. Мне особенно дорого в ней то, что при всей ее хрупкости она стойкий, серьезный человек, верящий в справедливость.

Я впервые встретилась с ней в совместной работе над детским спектаклем "Волшебные кольца Альманзора" Габбе, где я играла королеву-мать, а Нина Николаевна - мою добрую, наивную дочку - принцессу Алели. И какая же это была прелестная девушка-подросток!

Двое ее детей - тогда малышей, приходили на детский утренник, потом заходили в нашу гримерную и сидели на диванчике, очарованные своей родной и в то же время такой сказочной мамой. И я смотрела на восторженные глазенки ее маленькой дочки Леночки и видела на сцене такие же добрые, восторженные глаза своей Алели - Нины Архиповой.

Моя любимая работа Нины Николаевны - Эржи в спектакле "Проснись и пой" М. Дьярфаша, поставленном Марком Захаровым.

Вскоре после премьеры спектакля "Ложь для узкого круга", меня неожиданно пригласили сыграть роль карьеристки Ласточкиной в фильме по сценарию Александра Володина "Похождения зубного врача". Это была притча о судьбе талантливого человека. Снимал этот фильм очень молодой тогда режиссер - Элем Германович Климов. Мы уже знали его по прекрасному дебюту картине "Добро пожаловать, или посторонним вход воспрещен". Сам же Элем Климов, как мне кажется, человек очень талантливый, принципиальный, волевой и очень определенный в своих взглядах. Не случаен успех его работ, правда, сейчас его судьба, как и многих режиссеров-кинематографистов очень сложна. Нет денег на создание фильмов.